6 августа 1945 года произошло, наверное, одно из самых ярких, вероломных и, на первый взгляд, бессмысленных военных операций в мире. На японские города Хиросима и Нагасаки были сброшены ядерные бомбы. Сложно представить весь масштаб этой трагедии. Очень тяжело читать воспоминания очевидцев и литературные произведения хибакуся — людей, переживших атомную бомбардировку.
Только одна бомба «Малыш», сброшенная на Хиросиму, была мощностью 20 тысяч тонн тротилового эквивалента. В одно мгновение было разрушено до основания 60% города. Из 306545 жителей Хиросимы пострадало от взрыва 176987 человек. Погибло и пропало без вести 92 133 человека, тяжелые ранения получили 9 428 человек и легкие ранения — 27 997 человек. Такие сведения были опубликованы в феврале 1946 г. штабом американской оккупационной армии в Японии. Стремясь уменьшить свою ответственность, американцы, насколько возможно, занизили число жертв.
Различные здания в радиусе 2 километров от эпицентра взрыва были полностью разрушены, а в радиусе 12 километров подверглись более или менее значительным разрушениям. Люди погибали или получали сильные ожоги в пределах 8,6 километра, деревья и трава обуглились на расстоянии до 4 километров. В результате взрыва и последовавших вслед за ним пожаров было превращено в пепел до 9/10 всех домов города, которых насчитывалось 95 тысяч.
Никогда в прошлом человеческое воображение не могло представить подобных размеров ущерба и подобной жестокости. Однако давайте сами попробуем попытаться взглянуть на войну, конец которой положила бомбардировка Японии, с неафишируемой точки зрения. Для этого я предлагаю прочитать архивы ведения войн японцами.
«Бусидо»-то есть японского свода правил поведения воина. Никакой пощады побежденному врагу! Плен — позор хуже смерти. Побежденных врагов следует истребить, чтобы они не отомстили, и т. д. Например, перед уходом на Русско-японскую войну 1904–1905 годов некоторые солдаты убивали своих детей, если в доме была больная жена, и не оставалось других опекунов, так как не хотели обрекать семью на голодную смерть. Они считали такое поведение проявлением преданности императору. Согласно Томикура и другим авторам, подобные поступки считались достойными похвалы, так как убийство ребенка и больной жены рассматривалось как выражение преданности и жертвенности по отношению к своей стране и императору Мэйдзи.
В качестве хотя бы общего понимания облика японских воинов-самураев, давайте обратимся к книге Пикуля «Каторга»:
Трагедия острова определилась. На гиляцких лодках, пешком или на вьючных лошадях, неся на себе детишек, через горы и непролазные болота в Александровск стали выбираться беженцы с Южного Сахалина, и поначалу никто не хотел верить их чудовищным рассказам о самурайских зверствах:
— Они всех убивают. От них даже малым ребятам нет пощады. И ведь какие нехристи! Сначала конфетку даст, по головке погладит, а потом… потом головой об стенку. Мы все бросили, что наживали, только бы живыми остаться…
Беженцы говорили правду. Когда раньше в окрестностях Порт-Артура или Мукдена находили тела русских воинов, изувеченных пытками, японцы говорили, что это дело рук хунхузов китайской императрицы Цыси. Но на Сахалине никогда не было хунхузов, теперь жители острова увидели подлинный облик самурая. Именно здесь, на русской земле, японцы решили беречь патроны: военных или дружинников, попавших в плен, они пронзали винтовочными тесаками, а местным жителям отрубали головы саблями, как палачи. По словам ссыльного политкаторжанина Кукуниана, только в первые дни нашествия они обезглавили две тысячи крестьян.
Рубить головы мечами и закалывать штыками, как мы впоследствии увидим, главная национальная забава японских солдат. Однако, в полной мере японцы «оттянулись» на китайцах, корейцах и филиппинцах.
Трагедия города Нанкин.
В декабре 1937 г. пала столица гоминдановского Китая — Нанкин. Японские солдаты начали практиковать свою популярную политику «трех дочиста» — «выжигай дочиста», «убивай всех дочиста», «грабь дочиста».
Японцы начали с того, что вывезли из города и закололи штыками 20 тыс. мужчин призывного возраста, чтобы те в будущем «не могли поднять оружие против Японии». Затем оккупанты перешли к уничтожению женщин, стариков, детей. Обезумевшие самураи завершали секс убийством, выдавливали глаза и вырывали у еще живых людей сердца. Убийства совершались с особенной жестокостью. Огнестрельное оружие, бывшее на вооружении японских солдат, не применялось. Тысячи жертв закалывали штыками, отрезали головы, людей сжигали, закапывали живьём, у женщин вспарывали животы и выворачивали внутренности наружу, убивали маленьких детей. Насиловали, а потом зверски убивали не только взрослых женщин, но и маленьких девочек, а также старух.
Свидетели рассказывают, что сексуальный экстаз завоевателей был так велик, что они насиловали всех женщин подряд, невзирая на их возраст, средь бела дня на оживленных улицах. Одновременно отцов заставляли насиловать дочерей, а сыновей — матерей. В декабре 1937 года японская газета, расписывавшая подвиги армии, с восторгом сообщила о доблестном состязании двух офицеров, поспоривших, кто первым зарубит своим мечем более сотни китайцев. Японцы, как потомственные дуэлянты запросили дополнительное время. Победил некий самурай Мукаи, зарезавший 106 человек против 105.
Когда подразделение Ацумы покидало Нанкин, то выяснилось, что транспортное судно не может стать к берегу речной бухты. Ему мешали тысячи трупов, плывших по Янцзы. Ацума вспоминает: «Нам оставалось использовать плавающие тела как понтон. Чтобы погрузится на корабль, пришлось идти по мертвецам». Всего за шесть недель было убито около 300 тыс. человек более 20 000 женщин было изнасиловано. Террор превышал всякое воображение. Даже немецкий консул в официальном докладе описывал поведение японских солдат как «зверское».
Несмотря на то, что после войны ряд японских военных были осуждены за резню в Нанкине, начиная с 1970-х годов японская сторона ведет политику отрицания преступлений совершенных в Нанкине. В японских школьных учебниках истории просто обтекаемо пишут, что в городе «было убито много людей».
Американская журналистка китайского происхождения Айрис Чан написала 3 книги о геноциде китайцев в Нанкине, во время написания последней 4-ой книги о нанкинской резне ее стали мучить депрессии и она покончила жизнь самоубийством, застрелившись из револьвера.
Операция «Сук Чинг»
После того, как 15 февраля 1942 г. японцы оккупировали британскую колонию Сингапур, оккупационные власти приняли решение выявить и ликвидировать «антияпонские элементы» китайской общины. Под это определение подпадали китайцы-участники обороны Малайского полуострова и Сингапура, бывшие служащие британской администрации и даже простые граждане, сделавшие в свое время пожертвования в фонд помощи Китаю. В расстрельные списки включались также люди, чья вина заключалась лишь в том, что они родились в Китае.
Эта операция получила в китайской литературе название «Сук Чинг» (с китайского как «ликвидация, чистка»). Через специальные фильтрационные пункты прошли все проживавшие в Сингапуре китайские мужчины в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет. Тех, кто, по мнению японцев, мог представлять угрозу, вывозили на грузовиках за пределы населенных пунктов и расстреливали из пулеметов.
Вскоре действие операции «Сук Чинг» было распространено на территорию Малайского полуострова. Там из-за нехватки людских ресурсов японские власти приняли решение не проводить дознаний и просто уничтожить все китайское население.
Число погибших точно неизвестно, однако оценка снизу равняется примерно 50 000, она и прозвучала во время проведения послевоенных трибуналов. По мнению сингапурских и британских властей речь должна была идти о 100 000. По разным источникам Китайское население спасло то, что из-за действий Американцев Японии пришлось срочно перебрасывать войска на другие участки. И они не завершили до конца эту операцию. После войны были обнародованы приказы по самой операции — полное тотальное уничтожение китайского населения Сингапура.
Морской бой
1 марта 1942 года американский эсминец «Эдсолл», находящийся к югу от Явы получил приказ следовать в порт Чилачап. По пути он натолкнулся на тяжелые корабли адмирала Кондо, и началась легендарная битва. Одинокий «Эдсолл» дрался с мрачным упорством, он вертелся и крутился на полном ходу, до предела напрягая старые изношенные машины. Сначала по нему стреляли тяжелые крейсера «Тонэ» и «Тикума», потом к ним присоединились линкоры «Хиэй» и «Кирисима». Сотни снарядов падали вокруг него, но каким-то чудом корабль уклонялся от них.
Крейсера израсходовали 844 — 203-мм и 62 — 127-мм снаряда, линкоры выпустили 297 — 356-мм и 132 — 152-мм снаряда по несчастному эсминцу. Но из всего этого количества в корабль попали только 2 снаряда, по одному с «Хиэя» и «Тикумы». В отчаянии Кондо вызвал на помощь пикировщики с авианосца «Сорю», которые всадили бомбу в корабль, добившись первого попадания в этом бою. Поврежденный эсминец сразу снизил скорость и превратился в легкую добычу.
Поврежденный и неспособный уйти «Эдсолл» превратился в мишень для учебной стрельбы японского соединения. Огнем 2 тяжелых крейсеров и 2 линкоров его безжалостно в упор разнесли на куски. Один из офицеров крейсера снял на кинопленку, как японцы в упор расстреливают маленький кораблик. С него были спасены только 5 человек, но и они позднее погибли в лагере военнопленных.
Бойня в Маниле
В начале февраля 1945 г. для японского командования стало очевидно, что удержать Манилу не удастся. Штаб армии был перенесен севернее от столицы в город Багио, а японская армия приступила к методичному разрушению Манилы и уничтожению ее гражданского населения. Если находились европейцы, то они уничтожались согласно лозунгу «Азия для азиатов».
В Маниле было убито несколько десятков тысяч мирных жителей: тысячи людей были расстреляны из пулеметов, а некоторых в целях экономии боеприпасов сожгли заживо, облив бензином. Японцами были разрушены церкви и школы, больницы и жилые дома. 10 февраля 1945 г. ворвавшиеся в здание больницы Красного Креста солдаты устроили там бойню, не щадя врачей, медсестер, больных и даже детей. Та же участь постигла испанское консульство: около пятидесяти человек были сожжены заживо в здании дипломатической миссии и заколоты штыками в саду.
Резня и разрушение происходили и в окрестностях Манилы, например, японцы полностью уничтожили пятитысячное население городка Каламба, а город сожгли. В монастырях и католических школах в массовом порядке уничтожали монахов и монахинь, школьников и учителей.
Зверств, как сообщили оставшиеся в живых, было бесчисленное множество. Женщинам саблями отрезали грудь, прокалывали гениталии штыками, вырезали недоношенных детей. Мужчины, пытаясь спасти свое имущество из горящих домов, были сожжены в огне — их загоняли обратно в горящие здания. Мало кто избежал смерти.
По самым осторожным оценкам, число погибших во время резни в Маниле гражданских лиц составляет более 111 000 человек.
Комфортные женщины
В ходе войны в Азии японские милитаристы активно использовали «женщин для удовольствия» — сотни тысяч азиаток насилием и обманом удерживались при армейских подразделениях, их заставляли сопровождать японскую армию. Японские военнослужащие насиловали этих женщин, совершая бесчеловечные преступления перед ними. Филиппика Нариса Клаверия в интервью британскому телевидению вспомнила, как ее, 11 -летнюю, вместе с семьей схватили японцы. Отца привязали к дереву и штыками неспешно сдирали с него кожу, в то время как солдаты насиловали его жену — для усиления «эффекта».
В 1932 году в руки генерал-лейтенанта Окамуре Ясудзи попали 223 доклада об изнасиловании местных женщин японскими солдатами на оккупированной территории Китая. В связи с этим генерал-лейтенант обратился к командованию с предложением о создании «станций комфорта», обосновав это тем, что «станции создаются для уменьшения антияпонских настроений, возникавших на оккупированных территориях, а также ради необходимости не допустить снижения боеспособности солдат из-за появления у них венерических и других заболеваний».
Такие комфортные станции существовали с начала 30-х гг. в Манчжурии, Китае, позже в Бирме, Борнео, Гонконге, Индонезии, Корее, Малайзии, Новой Гвинее, Филиппинах, Сингапуре, Вьетнаме и Окинаве. Первая станция была основана в Шанхае в 1932 г. По разным подсчётам через «станции комфорта» прошло от 50 до 300 тыс. молодых женщин, многие из которых были моложе 18-ти лет. До конца войны выжила четвёртая часть из них. Еженедельно женщины проходили медосмотр на предмет венерических заболеваний. Бывали случаи, когда военные доктора сами насиловали здоровых. В случае заражения им вводили препарат «номер 606» — террамицин — антибиотик широкого спектра действия. Беременным женщинам тоже вводили этот препарат с целью спровоцировать выкидыш. Препарат обладает нежелательным побочным эффектом, что впоследствии исключало возможность родить здоровых детей или вообще родить.
Количество «станций комфорта» росло, покрывая всю территорию Японской империи. 3 сентября 1942 года в сообщении на заседании руководителей министерства армии указывалось, что в Северном Китае находится 100 «станций комфорта», в Центральном Китае — 140, в Южном — 40, в Юго-Восточной Азии — 100, в Южных морях — 10, на Сахалине — 10.
Впоследствии комфортные станции стали называться «нигуичи», т. е. «29 к 1». Это была ежедневная пропорция обслуживания «комфортными женщинами» солдат в борделях на завоеванных территориях. Потом понятно голод усиливался и в административном порядке, любвеобильные японцы установили для «комфортных женщин» новый норматив в 40 мужиков в сутки.
Японские историки, как правило, подчёркивают сугубо частный и добровольный характер проституции. 2 марта 2007 года японский премьер-министр Синдзо Абэ заявил, что организованный характер массового вовлечения женщин в проституцию не доказан.
Бактериологическая война и Отряд 731
В 1935 году был основан, так называемый, «отряд 731» Квантунской армии — крупнейшее спецподразделение по разработке бактериологического оружия, созданное японцами в Китае. В течение 12 лет отряд разрабатывал бактериологическое оружие с использованием бактерий чумы, тифа, дизентерии, холеры, сибирской язвы, туберкулеза и др. и испытывал его на живых людях.
«Подопытными объектами» стали более 5 тыс. военнопленных и мирных жителей. Ну, определение «подопытные» — это чисто наше, европейское. Японцы предпочитали использовать термин «брёвна». В отряде были специальные клетки, куда запирали людей. Клетки были настолько маленькими, что пленники не могли пошевелиться. Их заражали какой-либо инфекцией, а затем днями наблюдали над изменениями состояния организма. Были и клетки больших размеров. Туда загоняли одновременно больных и здоровых, дабы отследить, насколько быстро болезнь передается от человека к человеку. Но каким бы образом его ни заражали, сколько бы ни наблюдали, конец был один — человека заживо препарировали, вытаскивая органы и наблюдая, как болезнь распространяется внутри. Людям сохраняли жизнь и не зашивали их целыми днями, дабы доктора могли наблюдать за процессом, не утруждая себя новым вскрытием.
Были и эксперименты просто для любопытства. У подопытных вырезали из живого тела отдельные органы; отрезали руки и ноги и пришивали назад, меняя местами правые и левые конечности; вливали в человеческое тело кровь лошадей или обезьян; ставили под мощнейшее рентгеновское излучение; оставляли без еды или без воды; ошпаривали различные части тела кипятком; тестировали на чувствительность к электротоку. Любопытные ученые заполняли легкие человека большим количеством дыма или газа, вводили в желудок живого человека гниющие куски ткани.
Один из примеров подобной «тренировки» описывается в книге «Кухня дьявола», написанной самым известным исследователем «отряда 731» Сэйити Моримурой:
«В 1943 году в секционную привели китайского мальчика. По словам сотрудников, он не был из числа „бревен", его просто где-то похитили и привезли в отряд, но точно ничего известно не было. Мальчик разделся, как ему было приказано, и лег на стол спиной. Тотчас же на лицо ему наложили маску с хлороформом. Когда наркоз окончательно подействовал, все тело мальчика протерли спиртом. Один из опытных сотрудников группы Танабэ, стоявших вокруг стола, взял скальпель и приблизился к мальчику. Он вонзил скальпель в грудную клетку и сделал разрез в форме латинской буквы Y. Обнажилась белая жировая прослойка. В том месте, куда немедленно были наложены зажимы Кохера, вскипали пузырьки крови. Вскрытие заживо началось. Из тела мальчика сотрудники ловкими натренированными руками один за другим вынимали внутренние органы: желудок, печень, почки, поджелудочную железу, кишечник. Их разбирали и бросали в стоявшие здесь же ведра, а из ведер тотчас же перекладывали в наполненные формалином стеклянные сосуды, которые закрывались крышками. Вынутые органы в формалиновом растворе еще продолжали сокращаться. После того как были вынуты внутренние органы, нетронутой осталась только голова мальчика. Маленькая, коротко остриженная голова. Один из сотрудников группы Минато закрепил ее на операционном столе. Затем скальпелем сделал разрез от уха к носу. Когда кожа с головы была снята, в ход пошла пила. В черепе было сделано треугольное отверстие, обнажился мозг. Сотрудник отряда взял его рукой и быстрым движением опустил в сосуд с формалином. На операционном столе осталось нечто, напоминавшее тело мальчика, — опустошенный корпус и конечности».
Были и другие «отряды». Например, в 1939 году был сформирован подчиненный С. Исии «отряд Того 1644» в Нанкине, в октябре 1939 года — отряд «Бэйпин Цзя-ди 1855» и т. д.
Нападение на Перл-Харбор
Многие ветераны второй мировой войны из США и Великобритании возмущаются, такими благородными изобразили японских вояк создатели фильма «Перл-Харбор». Особенно, их возмутила сцена, в которой японский пилот предупреждает играющих в бейсбол американских детей, чтобы они перед атакой успели спрятаться в убежище. В реальности, как уверяют участники войны на Тихом океане, японцы в жестокости были наголову выше эсэсовцев. В ответ, британское телевидение выпустило документальный фильм «Ад в Тихом океане», там правды больше и она не так художественна, но посмотреть всё же стоит.
Кстати, во время военных действий на тихоокеанском флоте американцы звали санитара не стандартным криком «санитар», а загадочным кличем «талулла» (от имени довольно популярной в те годы актрисы Таллулы Бэнкхед). Объясняется это тем, что японцы взяли на вооружение подловатую тактику — звать санитара, а потом подстреливать его. Ну, а выговорить слово с двумя звуками «л» они было просто не в состоянии. (В японском словаре нет буквы "Л". Японцы заменяют ее на "Р" - прим. авт.)
Батаанский марш смерти
По одобренному японским генералом Хоммой плану эвакуации пленных с Батаана в первый день их должны были перегнать на расстояние 35 км и не давать им никакой еды, так как у них должна была еще оставаться своя. На следующий день планировалось доставить их на грузовиках на железнодорожную станцию, на третий день — товарным поездом — до концлагерей. План предусматривал, что пленных будет около 25 тыс. японцы даже не могли представить, что сдавшаяся им армия настолько превосходит их собственную. Когда же оказалось, что пленных в три раза больше, чем победителей, их просто погнали по дороге под палящим солнцем к северу, разделив на колонны по 300–500 человек. Никакого различия между здоровыми, больными и ранеными сделано не было. Из полевых госпиталей выгоняли всех, кто мог идти. Остальных закалывали штыками.
35-километровый переход «первого дня» растянулся на трое суток. С каждым часом конвоиры раздражались все больше и искали любой предлог, чтобы наброситься на пленных. Пищу дали только на третий день — по горсти риса, и то при условии, что пленные отдадут конвоирам все ценности, которые смогли припрятать.
Во время Батаанского марша смерти охранники отрубали пленным головы за попытку попить воды их ручья, вспарывали им животы, для того, чтобы попрактиковаться в искусстве владения саблей.
«Марш смерти», как его назвали впоследствии, длился 10 дней. По самым скромным подсчетам, за эти дни было убито, умерло от ран, болезней и истощения более 8 тыс. военнопленных. Когда через год японский офицер связи проехал по дороге через Батаан, он обнаружил, что обе ее стороны буквально завалены скелетами людей, которых никто так и не похоронил. Офицер был настолько потрясен, что сообщил об этом генералу Хомме, который выразил удивление, что ему не доложили об этом, ну понятное дело, соврал, гад.
В ответ на все эти зверства, американцы и британцы пришли к выводу, что японский солдат — вовсе не человек, а крыса, подлежащая уничтожению. Японцев убивали, даже когда они сдавались с поднятыми руками, так как боялись, что они зажимают где-нибудь гранату, чтобы вместе с собой подорвать ею врага. Самураи же считали, что пленные американцы — бросовый человеческий материал. Обычно их использовали для тренировок штыковой атаки. Когда в Новой Гвинее у японцев возникли перебои с провиантом, они вынесли решение, что поедание своего злейшего врага не может считаться каннибализмом. Сейчас трудно подсчитать, сколько американцев и австралийцев съели ненасытные японские каннибалы. Один ветеран из Индии вспоминает, как японцы аккуратно отрезали кусочки мяса у еще живых людей.
Особо лакомой добычей у завоевателей считались австралийские медсестры. Поэтому работавшему вместе с ними мужскому персоналу было приказано в безвыходных ситуациях убивать медсестер, чтобы те не попали живыми в руки японцев. Был случай, когда с потерпевшего крушение судна на, берег захваченного японцами острова выбросило 22 австралийские медсестры. Японцы набросились на них как мухи на мед. Изнасиловав, их искололи штыками, а в завершение оргии загнали в море и расстреляли. Азиатских пленных ждала еще более печальная участь, поскольку они ценились еще меньше американцев.
Когда в одном из концентрационных лагерей произошла вспышка холеры, японцы не стали утруждать себя лечением, а просто сожгли весь лагерь вместе с женщинами и детьми. Когда в той или иной деревне возникали очаги заболеваний, огонь становился самым действенным средством дезинфекции.
3ная такие особенности ведения войны японского руководства, Белый дом решил одним ударом покончить с войной. И это, стоит заметить, у них получилось. Находить кто прав, а кто виноват, чьи зверства были более неправомерными — дело неблагодарное. Однако, я надеюсь, показал вам, что не всегда история преподносится с правдивой стороны.
