Интеллигентный человек  проигрывает с улыбкой. (Вильгельм Швебель)

В эпоху кризисов, когда система начинает давать сбои, в обществе часто проявляются анти-интеллигентские настроения. Становится модно ругать интеллигенцию, вообще отрицать право на существование этой прослойки. Для российского общества последних полутораста лет такие настроения – просто общее место.

Но это - тупиковый и ущербный подход.

"Интеллигенция" – это профессиональные хранители и разработчики духовной и интеллектуальной традиции, и они есть необходимая часть любой цивилизации. В нашей цивилизации, стоит отметить, эта традиция – большей частью письменная. Причем еще вот что важно: интеллигент одновременно и разработчик, и хранитель. Разрабатывать традицию значит соизмерять ее с протекающим временем. Соответствующие социальные механизмы следят за соотнесением этих двух функций (так, например, в европейской традиции со времен Средневековья университетский преподаватель обязан быть и ученым).

Любое общество имеет идеологию - то есть стратегию поведения, а также культуру - то есть свод правил и норм, который усваивается членами общества в процессе социализации, и который передаётся из поколения в поколение. Поскольку в любом обществе существует разделение ролей – гендерное, социальное, возрастное – то и культура и идеология тоже имеет сложносоставной характер.

В любом обществе существует также и интеллектуальная страта - разработчики, хранители, интерпретаторы, учителя и передатчики интеллектуальной традиции. Именно людей этой страты мы и именуем "интеллигенция".

Интеллигенция – это круг людей культуры, т.е. тех, чьими знаниями и усилиями создается и поддерживается ценности, нормы и традиции культуры,носители и интерпретаторы интеллектуальной и культурной традиции.

У этой страты, т.е. у интеллигенции, носителей и интерпретаторов интеллектуальной и культурной традиции, имеется две основные социальные функции:

1. Ими вырабатывается идеология - т.е. вырабатываются направления развития общества, вырабатываются и интерпретируются нормы культуры, а так же создаются социальные и практические (сейчас мы называем их научно-технические) технологии и разработки. Они же осуществляют обучение членов социума, распространяют в обществе выработанные идеологемы и культурные навыки. Их усилиями создается и поддерживается соответствующая социальная инфраструктура.

2. Непосредственное руководство практической жизнью социума.

В здоровом обществе такое руководство осуществляется согласно вырабатываемым идеологемам, а обе социальные функции выполняет один и тот же круг людей.

По мере разбалансировки общественного механизма "интеллектуалы" и "власть" все дальше и дальше расходятся. Сначала хранители и разработчики духовной и интеллектуальной традиции отделяются от людей власти, но последние еще пользуются вырабатываемыми "интеллектуалами" идеологемами и практическими рекомендациями. При нарастании общественного кризиса исчезает и это соотнесение - две вышеперечисленные социальные функции полностью расходятся.

Токвиль писал о причинах революционной катастрофы во Франции: "В Англии политических писателей нельзя было отделить от государственных деятелей: первые вводили в практику новые идеи, а последние исправляли и ограничивали теории с помощью фактов; во Франции же политический мир как бы распадается на две отдельные области, не имевшие никаких сношений между собою. В одной из них управляли, в другой - устанавливали отвлеченные принципы... То обстоятельство, что все политическое воспитание великого народа было целиком выполнено литераторами - обстоятельство, совершенно новое в истории, было едва ли не главной причиной, сообщившей французской революции ее особый дух и приведшей к тем результатам, которые мы видим". (Токвиль А. Старый порядок и революция. М., 1911. С. 145, 147).

Замечание очень точное, кроме одной детали: что это есть "обстоятельство, совершенно новое в истории".

Наоборот – подобный разлад общественного организма, как было сказано выше – типичен для обществ, ставших на путь гибели.

Еще один признак разбалансировки общественного организма - противопоставление "государства" и "интеллигенции", "государства" и народа".

Всякая цивилизация - суть согласованные действия трех основных персонажей: народ, государство и хранителей письменной традиции (т.е. интеллигенция).

Народ вне государства и большой письменной традиции рассыпается на мозаичные осколки, географически разделяется на мелкие общины, ему становится невозможно сохранить единство в пространстве и во времени, особенно, если речь идет о масштабах большого пространства и большого времени.

И еще: "История свидетельствует, что суперэтническая общность и ее ценности - единство прав и непосредственная соотнесенность индивида с большой культурой и традицией, не вырабатываются спонтанным образом из недр народного духа, а либо приходят извне, в обличье завоевателя, объединяющего локусы в империю, либо формируются для отпора грозным внешним вызовам" (Панарин. "Россия в цивилизационном процессе. Между атлантизмом и евразийством", М., 1994 г.).

В истории России на протяжении, как минимум, последних трёхсот лет, происходит прогрессирующая разбалансировка этого общественного механизма. Идет постоянное взаимное отдаление «власти» и «думающей части общества». Оно зашло столь далеко, что последние полтора века «интеллигенция» стала восприниматься как группа, по определению, находящийся в конфликте с властью и отдаленная от «народа». Печальная «фишка», однако, в том, что иного «класса интеллектуалов», как его именуют применительно к Западу, в России уже давно просто не имеется.

А вот секрет живучести и жизненности еврейского народа и еврейской традиции, в частности, заключался в том, что интеллектуалы у евреев не были изолированы от практики. Напротив, раввин, т.е. интеллектуал, учитель общества, всегда занимал и ключевую социальную позицию. Членом раввинской иерархии был лишь тот, кто занимал и административный пост, выполнял важные практические функции.

Человек мог самостоятельно приобрести сколь угодно разнообразные знания Священных текстов – но он не мог проявлять эти знания публично без санкции раввинской иерархии. (Стоит упомянуть и запрет "открывать лики Торы вне Пути"). Для сравнения, в западно-европейской традиции Нового Времени человек, сколь угодно хорошо разбирающийся в военной стратегии и практике, "военным", т.е. членом армии как института, при этом не становится. И если он попытается применить свои знания несанкционировано – подвергнется репрессиям.

Еврейское общество всегда управлялось союзом финансовой олигархии и интеллектуалов. Последние были судьями: определяли законы экономической деятельности и стратегию социального выживания, давали идеологическое обоснование существующему порядку. Поэтому разрабатываемые ими идеологемы сразу же корректировались практикой. (Любые имеющие хождение в социуме идеологемы, в том числе в области мистики или другой спекулятивной теории, всегда имеют и социально-практические последствия).

При этом и "светская" власть тоже следила за тем, что бы идеологические разработки поставлялись в общество только в рамках этой системы, в рамках канонической еврейской традиции.

Эта ситуация имела место и в талмудическую эпоху, и в Средневековье (еврейское средневековье кончилось в 19 веке). По-видимому, и в эпоху Первого Храма. Во времена Второго Храма, начиная с поздних Хашмонеев, и в Новое Время этот порядок был нарушен (по вине всех трех сторон социального контракта) - и катастрофические социальные последствия в виде массовой ассимиляции и полного разрушения традиционных общественных институтов, не заставили себя ждать.

В современном западном обществе главные хранители интеллектуальной традиции и разработчики идеологии - университетская профессура. Большую часть жизни они не только варятся в своем соку, но в нем же и зарождаются, и созревают. Характерно, что в ведущем современном обществе - США, они хоть в какой-то степени включаются в работу государственной машины. В Европе (и, тем более, в России), обратных связей много меньше.

Такое положение – одно из проявлений и одновременно одна из основных причин кризиса, который переживает современная западная цивилизация вообще, и Россия в частности. В случае России, похоже, этот кризис уже не может быть преодолён.

Авраам Шмулевич