В марте сего года, в момент обострения ситуации в Сирии и вокруг Ирана, произошло знаковое событие - сирийские курды провозгласили создание «Западного Курдистана», столицей которого объявлен город Африн. Речь идёт о территории на севере Сирии, близ границы с Турцией. Ранее, в начале 2012 года, в столице Иракского Курдистана Эрбиле прошла конференция сирийских оппозиционных организаций, на которой было решено, что «после свержения режима Асада на северо-востоке Сирии должно быть создано курдское самоуправление». 

Турция отреагировала мгновенно. Премьер-министр Турции Эрдоган заявил, что единственной возможностью избежать «преследования мирного населения» в провинциях Идлеб и Ракка является создание здесь «зоны безопасности» или «буферной зоны» на территории Сирии, для чего потребуется ввести сюда турецкие войска. В случае реализации идеи Анкары и создания «зоны безопасности» боевики Сирийской освободительной армии получат отличный плацдарм для ведения боевых действий против правительства Асада, а также территорию для подготовки под присмотром западных инструкторов организованных вооруженных формирований. 

При появлении квазигосударственного образования в лице Западного Курдистана (а этим термином курды исторически называют территорию, которая находится в пределах Сирии и Турции), Анкара получает вместо одного опасного для нее курдского региона в Северном Ираке (автономный Южный Курдистан) сразу два. При этом опыт Ливии свидетельствует: если после «освободительной» войны на территории страны возникают «независимые территории», вернуть их под контроль центрального правительства очень непросто. 

Не установить контроль над процессом образования Западного Курдистана Турция не может, иначе она окажется на грани территориального распада, так как новое курдское образование на северо-востоке Сирии – это шаг к появлению Большого Курдистана. Пример сирийских курдов способен повлиять на их турецких сородичей, с которыми Анкара и так еле справляется. 

Реакция самих курдов на демарш Анкары также не заставила себя ждать. Лидеры Рабочей партии Курдистана заявили, что в случае вторжения турецких войск в Сирию «весь Курдистан превратится в зону боевых действий». Это подчеркнул, в частности, в интервью агентству Фират полевой командир РПК Мурат Карайылан. 

Разложенный таким образом пасьянс позволил оппонентам курдских лидеров заявить об их сговоре с Башаром Асадом. Мол, именно потому курды выступают резко против введения турецких войск в Западный Курдистан, что они получили от Дамаска обещание преференций (и некоторые из этих обещаний уже реализуются) после того, как Асад вернет себе полный контроль над страной. Требования же сирийских курдов общеизвестны – получение гражданства 400 тысячами курдов (из приблизительно 2,5 млн. их общего количества в Сирии), образование культурной автономии, преподавание в школах и выпуск СМИ на курдском языке и т.д.. В то же время районы, где располагается Западный Курдистан, имеют для Дамаска стратегическое значение - отсюда поступает немалая часть продовольствия для удовлетворения внутренних потребностей, здесь расположены месторождения нефти. 

Интересно, что и события, развивающиеся в среде сирийской оппозиции, при поверхностном взгляде на них подтверждают обвинения в «сговоре с Асадом». Здесь можно вспомнить о крупных переговорах сирийской оппозиции, проходивших в Стамбуле в конце марта. Как известно, курдские делегаты вышли из переговоров, что внесло дополнительный разброд в оппозиционные ряды, и без того далёкие от единства. 

Описывая эти события, сайт Курдистан.ру отмечает: «Новый доклад общества Генри Джексона, лондонского мозгового центра по вопросам внешней политики, описывает их (сирийских курдов – прим. Авт.) как «решающее меньшинство» в сирийской революции. Их участие в объединенной оппозиции было бы «в интересах США, способствовало бы стабильной и всеобъемлющей Сирии и стимулировало быстрое свержение режима Асада», говорится в докладе». Однако, несмотря на призывы Запада к более активному участию курдов в борьбе с Асадом, те не спешат ринуться в бой. 

Призыв к осторожности по поводу возможного участия курдов в сирийских событиях звучит и в Южном (Иракском) Курдистане. Так, глава Агентства безопасности Курдистана Масрур Барзани заявил газете «Хабат»: «Мы являемся частью Ближнего Востока, и все, что там происходит, влияет на нас. Мы должны быть очень осторожны и планировать очень мудро. Мы должны готовиться к худшему сценарию и использовать любую возможность. … Если изменения приведут к большей стабильности, для всех нас сложится более безопасная атмосфера, но если случится противоположное, мы столкнемся с обострением проблем безопасности и стабильности, и мы должны подготовиться к этому заранее». 

На самом деле курдское руководство так и не нашло понимания у арабских партнеров относительно своего места и роли в Сирии в случае свержения правительства Башара Асада. Проще говоря, курды желают получить четкие гарантии своих прав, но оппозиция их не дает. А раз так - для курдов нет никакого резона выступать с оружием в руках против правительства. 

Более того: с началом дестабилизации в Сирии Башар Асад сделал ряд шагов навстречу курдам, выполнив некоторые из их требований. 

В то же время образование Западного Курдистана как независимой территории и возникновение проблемы его «выживания» в условиях одновременного давления со стороны Сирии (неважно, во главе с кем – с Асадом или с нынешней оппозицией) и Турции, вкупе с возможными событиями на иных территориях расселения курдов, стали бы знаком того, что началась реализация глобального сценария, радикально меняющего соотношение сил в регионе. 

Вспомним, что в региональной повестке дня остаётся провозглашение независимости Южного Курдистана от Ирака; президент Курдской автономии Ирака Масуд Барзани обещал провозгласить независимость Курдского государства после празднования навруза 21 марта с/г, но потом выполнение этого обещания было отложено. 

Еще один фактор – иранский. В случае нападения Западной коалиции на Иран иранские курды могут в очередной раз выступить со своими требованиями, как это было во время ирано-иракской войны в 1980-х гг. 

Запуск этих трех сценариев либо вместе, либо в комбинации – провозглашение независимости Западного Курдистана, Курдской автономии Ирака и иранских курдов – автоматически всколыхнет все курдские территории, а вполне резонное объединение провозгласивших независимость регионов повлечёт за собой осуществление давней курдской мечты – создание Большого Курдистана. 

И здесь следует вспомнить о таком серьезном союзнике курдов, как США. Мечта о Большом Курдистане поддерживается Вашингтоном по вполне понятным причинам. Во-первых, дружба Масуда Барзани и вообще Иракского Курдистана является для американцев серьезным подспорьем в решении проблемы Ирака – именно Курдский регион из всех иракских территорий сейчас самый стабильный и контролируемый. Во-вторых, американо-курдское партнёрство - серьёзный фактор дестабилизации обстановки в Иране, где, как известно, живет больше представителей этой национальности, чем в Ираке (6,6 млн. против 5 млн.), на куда большей территории (соответственно 160 против 75 тыс. кв. км). 

Ставка Вашингтона на курдов преследует и еще одну стратегическую цель - контроль над нефте- и газоносными районами на Среднем Востоке. Автономия Южного Курдистана и хорошие отношения с Барзани позволяют американцам рассчитывать на то, что, даже уйдя из Ирака, они сохранят свое военное присутствие в стране. Кстати, слухи о планах Пентагона создать в Курдской автономии базу ВВС США или перенести туда из турецкой Восточной Анатолии базу «Инджирлик» так и не были опровергнуты. 

События «арабской весны» привели к ситуации, в которой для установления американского контроля над Кавказом, Каспийским морем и Персидским заливом одной из главных точек опоры США становятся курды. Они, в свою очередь, движимые многовековыми надеждами на создание собственной государственности, полны решимости не упустить «исторический шанс» и максимально использовать преимущества, которые дает им стратегическое союзничество с американцами.