Газета "Наш Мир" br>
Сейчас идет много разговоров о распаде вестфальской системы
суверенных национальных государств. Эта система признавала нерушимость
границ, а в основе ее был тезис о том, что, то, чем занимаются
государства в пределах своих границ, никого больше не касается. Сегодня
утверждается, что данная историческая система была разрушена в
результате западных интервенций с целью свержения Слободана Милошевича и
создания Боснии, а затем Косова, а также в результате смещения Саддама
Хусейна, а спустя менее чем десять лет - Муаммара Каддафи.
По мнению некоторых, свой вклад в такую дестабилизацию внесло
создание новых государств и мини-государств, будь то Кавказ или Южный
Судан. Но по мнению интервенционистов неоконсервативной и либеральной
разновидностей, в этих событиях нет ничего плохого.
Однако, как и
во многих других ситуациях, в действительности все отнюдь не так
просто. Во-первых, смены режимов вряд ли начались с Милошевича или
Саддама. Чем было падение двух Наполеонов – в 1815 и 1870 годах – как
не сменой режимов? Две мировые войны также вызвали смену режимов и
создание новых государств.
С другой стороны, следует отметить
одно гораздо менее заметное событие, которое возвращает нас в ту эпоху,
когда в 1648 году вступил в силу Вестфальский мирный договор. Речь об
усиливающемся триумфализме ряда павших в свое время империй. В
Восточной Азии Китай все чаще демонстрирует свои политические,
экономические и военные мускулы как доминирующая держава, перед которой
другие должны подобострастно преклоняться. На Ближнем Востоке и в
Центральной Азии Турция использует свою новообретенную экономическую и
политическую мощь для распространения влияния на многочисленные страны,
некогда входившие в состав Османской империи. А Москва использует
власть и влияние, которые дают ей энергетические ресурсы, и проводит в
Европе и в примыкающих к России регионах из состава бывшей Российской
империи политику царизма в новом варианте. Не следует также забывать о
влиянии Индии в Южной Азии. В регионе, где когда-то правили Великие
Моголы, ее экономика затмевает собой соседей. Следует помнить и о той
имперской мантии, которую унаследовала у Португалии Бразилия,
воспользовавшись своей растущей экономической мощью.
Имперское
наследие этих государств дает им стимул для усиления собственной
значимости не только в своих регионах, но и на мировой арене. Во время
посещения этих стран и встреч с представителями их элит все больше
усиливается ощущение того, что они возвращаются к своей традиционной
роли ведущих держав. Тот динамизм, который не сумел погасить даже
нынешний экономический спад, заставил эти страны объединять усилия,
дабы обрести больший вес в «Большой двадцатке», в Организации
Объединенных Наций и в прочих международных институтах. Он также
привел к существенному расширению сотрудничества между ними.
Естественно,
между этой пятеркой государств существует соперничество и трения.
Турция и Россия борются за влияние в Центральной Азии и на Кавказе.
Россия по-прежнему боится китайских посягательств на Сибирь. Индия и
Китай с недоверием наблюдают друг за другом через общую границу,
борются за влияние в Мьянме и поддерживают конфликтующие между собой
отношения с Пакистаном. А Бразилия и Китай соперничают за влияние в
Африке.
И все верят в то, что Соединенные Штаты, а тем более
Европа не должны больше монополизировать процесс принятия решений,
оттесняя мировое сообщество. Они отвергают порядок, сложившийся после
Второй мировой войны, называя его устаревшим, и не согласны
автоматически принимать американское лидерство по каким бы то ни было
вопросам. Следует отметить, что из этой пятерки лишь Турция отправила
свои войска в состав международной коалиции в Афганистане, и что ни
одна из этих стран не согласилась отправить свои войска в Ирак. Опять
же, Турция была единственной страной из этой пятерки, согласившейся
хоть как-то участвовать в ливийской операции, причем ее основной вклад,
внесенный безо всякого энтузиазма, заключался в том, что она не стала
мешать другим странам НАТО проводить наступление против Каддафи.
Нет
никаких симптомов и сигналов, указывающих на то, что в этих пяти
странах ослабевает имперский дух и сопровождающие его претензии на
особые права. Напротив, он с каждым годом только усиливается.
Вашингтонские политики и государственные деятели, одержимые в настоящее
время другим наследником империи – Ираном, должны понять и признать,
что у этих государств есть нечто большее, чем впечатляющий
экономический рост, военная экспансия и политическое влияние. Американцы
хорошо известны отсутствием у них восприимчивости к истории. Но им
понадобится вся та восприимчивость, которую они сумеют собрать, чтобы
успешно разобраться с теми государствами, чьи претензии на более
значимую роль в мире обусловлены не только нынешними успехами, но и
былой славой.
Дов Закхейм был заместителем министра
обороны и главным финансистом Министерства обороны США с 2001 по 2004
годы, а также заместителем помощника министра обороны (вопросы
планирования и ресурсов) с 1985 по 1987 годы. В 2004 году он был
назначен координатором от Министерства обороны по гражданскому
восстановлению в Афганистане. Он является членом консультативного
совета The National Interest.
|