Вторжение новой экономической державы в некоторые стратегические области вызывает серьезную озабоченность, однако потребность в денежных средствах вынуждает некоторые страны оставить в стороне свои первоначальные опасения.

Новым дипломатическим приемом Китай еще раз продемонстрировал свою финансовую мощь миру, который все более погружается в темные воды кризиса. В прошлый понедельник в рамках саммита «Большой двадцатки» в Мексике Пекин предложил произвести дополнительную эмиссию средств в Международный валютный фонд (МВФ) в размере 43 миллиардов долларов, что, несомненно, можно рассматривать как новый жест гиганта, готового помочь Европе и в целом западному миру выйти из экономического паралича. За помощь, однако, придется заплатить определенную цену.

По сути, этот жест стал продолжением курса, который Китай сформировал в последние месяцы, начиная с момента углубления кризиса в Старом Свете. И особенно четко это проявилось, например, когда китайский премьер Вэнь Цзябао в феврале произносил перед Херманом ван Ромпеем и Жозе Мануэлем Баррозу свою речь, оглушительную, твердую и непоколебимую, в то время как европейские коллеги тщетно пытались угодить «китайскому императору». Так на сцене этого дипломатического театра ставилась пьеса о смене отношений между Китаем и Старым Светом, начавшаяся в одно время с разразившимся кризисом.

Процветающая и гордая Европа, в свои лучшие времена защищавшая права человека и этические основы ведения бизнеса, теперь сменила патерналистскую роль и представляет из себя униженную часть света, выпрашивающую помощь - как, например, предложенную Пекином на встрече «Большой двадцатки» - для спасения еврозоны посредством миллионых покупок Китая или для повышения уровня занятости через китайские инвестиции.

Старый Свет, который раньше гордо защищал права человека, теперь униженно просит о помощи

Именно в этом контексте китайские фирмы начали претворять в жизнь план по приобретению стратегических активов по всей Европе, воспользовавшись ресурсами из глубин своих карманов и насущной потребностью европейцев в деньгах. Таким образом Китай старается диверсифицировать свои международные инвестиции, избавиться от препятствий в доступе на европейский рынок и получить технологии, которых ему так не хватает. Одной из самых громких операций, в частности, было вторжение китайских государственных корпораций в две жемчужины португальского электроэнергетического сектора - в Energías de Portugal и Redes Energéticas Nacionales, в которых они теперь владеют 21,3 и 25% акций соответственно. Или, например, аренда китайской государственной компанией Cosco греческого порта Пирей сроком на 35 лет за 3,4 миллиарда евро.

И это далеко не единичные случаи. Среди всего прочего, азиатского гиганта интересуют и другие греческие порты, и он также вошел в винодельческий сектор в Бордо и вступил в ожесточенную схватку со всесильной Германией, приобретая компании, чьи технологии позволят ему бросить вызов ее мировой гегемонии в секторах с высокой добавленной стоимостью. Примером этого является недавнее приобретение китайской Sany своего соперника Putzmeister, позволившее китайскому концерну стать мировым лидером в области производства оборудования для перекачки и укладки бетона.

Но это лишь верхушка айсберга: данные процессы неостановимы, и они будут наращивать темп в последующие несколько месяцев. По информации фонда «Наследие», суммарные инвестиции Китая в Европе возросли с 36,7 миллиарда долларов в 2010 году до 52,1 миллиарда долларов в 2011 году, и эти цифры быстро возрастут более чем на 30 миллиардов долларов, вложенных Пекином в суверенный фонд Китайской инвестиционной корпорации (CIC), которая посвящает свою деятельность исключительно осуществлению закупок в Старом Свете. Неограниченные финансовые ресурсы страны с крупнейшими резервами иностранной валюты на планете являются великолепной палочкой-выручалочкой в нынешние времена жесткой экономии.

И все это в обмен на что? Пекин понимает, что ему предоставляется уникальная возможность влияния на Европу. С этим связаны слухи о том, что Брюссель должен был положить на стол переговоров политические уступки в обмен на китайскую помощь, к чему безусловно прилагал усилия Пекин, чтобы таким образом более или менее непосредственно Китай был признан страной с рыночной экономикой. В вышеупомянутой встрече на высшем уровне между Китаем и Европой, состоявшейся в Пекине, Херман ван Ромпей, повернувшись в сторону китайского премьера, выразился крайне однозначно: «Я хочу указать на то, что в первый раз в совместное коммюнике саммита Китай-ЕС включен раздел, упоминающий о политической воле Европы» в деле ускорения признания Китая страной с рыночной экономикой.

Китай вошел в электроэнергетический сектор Португалии, а также порт Пирей.

Такое признание означает для Европы пожертвование своим верным правовым инструментом в борьбе с китайской политикой демпинга на площадке Всемирной торговой организации (ВТО). Но, принимая во внимание тот факт, что согласно протоколу присоединения к этой организации азиатская страна автоматически получит статус рыночной экономики уже в 2016 году, Брюссель, вероятно, решил сыграть на опережение для достижения компромисса. Возможно, именно сверхсрочность объясняет использование этой разменной монеты, однако она далеко неединственная.

Вопрос о правах человека, к примеру, полностью исчез из повестки дня двусторонних отношений, в отличие от Соединенных Штатов Америки, которые активно участвуют в этом вопросе, о чем свидетельствует дело слепого правозащитника Чэнь Гуанчэна. Это достижение имеет важное значение для Пекина, в связи с тем что постоянное напоминание о нарушении прав и свобод в Китае ставит коммунистический режим в неловкое положение.

Особенно предосудительным является молчание Брюсселя, Парижа, Берлина и Мадрида в тот момент, когда организации по защите гражданских свобод осуждают ужесточение цензуры, заставляющей замолчать критиков власти. Международный директор НПО «Китайские защитники прав человека (Chinese Human Rights Defenders (CHRD)), Рене Ся, заявил, что «2011 год стал наиболее репрессивным с момента зарождения движения за защиту прав в 2000 году». Несколькими месяцами ранее Законодательная Ассамблея Китая приняла закон, разрешающий секретные внесудебные задержания диссидентов на срок до шести месяцев.

Отмена эмбарго на поставки оружия, которое было введено после расстрелов студентов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году и которому только что исполнилось 23 года, является еще одной целью Китая. Однако в данный момент, по-видимому, вряд ли он может ожидать единодушное одобрение 27 стран Евросоюза, необходимое для успеха. В любом случае, на лицо тот факт, что Брюссель теряет силу в переговорах с Китаем - даже будучи его крупнейшим торговым партнером - не говоря уже о том, что европейские государства видят в азиатском гиганте самый короткий путь для выхода из кризиса. В этом смысле никому из них не чужда услужливость некоторых периферийных стран Европы, невзирая на парадоксальные последствия, которые могут в конечном итоге включать в себя лоббирование интересов Пекина. Это касается Испании и Греции среди прочих.

Не удивительно, что продвижение Китая по Европе вызывает определенную обеспокоенность в некоторых кругах Старого Света, особенно принимая во внимание тот факт, что к 2020 году размер китайских инвестиций за границей достигнет триллиона долларов. Поэтому не случайно, что Европейский парламент в мае принял не имеющую обязывающей силы резолюцию по созданию специального Агентства для мониторинга иностранных инвестиций - органа, на создание которого Парламент вдохновил Комитет по иностранным инвестициям Соединенных Штатов Америки, который, кстати, наложил вето на несколько проектов китайских инвестиций в такие стратегические отрасли, как нефтяная сфера и телекоммуникации.

Такая инициатива была продиктована не только осознанием собственной уязвимости, последствиями чрезвычайной экономической ситуации в Европе и необходимостью возобновить «полет в штатном режиме» как можно скорее. За ней скрывается подозрение по отношению к инвестициям гиганта, хотя они и считаются необходимыми. Конечно, несмотря на то, что за многими китайскими вложениями стоят частные компании, которые не имеют, по крайней мере в теории, прямых связей с китайским правительством, именно государственные предприятия по-прежнему являются реальным тараном китайской международной экспансии. Данные корпорации, получающие различного рода субсидии в скрытой и открытой форме, а также льготные кредиты со стороны государства, и вступят в будущем в конкуренцию - хоть и несправедливую - с европейскими фирмами.

Вдобавок стоит особо отметить существование препятствий, с которыми сталкиваются наши компании в Китае: в то время как европейцы наталкиваются на непреодолимые барьеры при проникновении на китайский рынок, Поднебесная наслаждается полной свободой действий в развертывании своих щупалец на европейском рынке.

Эриберто Араухо, Хуан Пабло Карденал, журналисты и авторы книги «Бесшумный китайский захват» («La silenciosa conquista china») работают над новой книгой о связях азиатского гиганта с Западом.

Эриберто Араухо, Хуан Пабло Карденал