Тот факт, что через несколько лет Соединенные Штаты станут более менее автономными с энергетической точки зрения, - это безусловно прекрасная новость для страны. Но разве это не прекрасно и для остального мира и для окружающей среды планеты Земля? Ответ отрицательный по ряду причин. Энергетическая автономия будет осуществляться через самые современные нефтяные установки и технологическое совершенствование эксплуатации залежей природного газа с учетом возникающих при этом проблем окружающей среды. Но они будут учитываться только с экономической точки зрения, то есть с позиций сокращения расходов, для того чтобы эксплуатация стала еще более выгодной.

Но будут ли приняты в расчет последствия влияния сжигания углеводородов на окружающую среду и на здоровье людей? Если учитывать, как это делалось до сих пор, только внешние расходы, это приведет к серьезному ущербу и наведет на мысль, что традиционные источники энергии конкурентоспособны, хотя на деле это совсем не так. Цену за один киловатт-час, произведенный с помощью углеводородов, угля или урана нельзя определить заранее, как это можно сделать с возобновляемыми источниками энергии, потому что она зависит от того, к скольким смертям и к какому загрязнению приведет его производство. Эти параметры трудно учесть заранее. В любом случае эту социальную цену заплатит общество, а не производители энергии.

В общем, речь идет о губительном выборе между социальностью и защитой окружающей среды. Кроме того, этот выбор через некоторое время вызовет самую серьезную проблему из всех: неизбежное истощение природных ресурсов. В любом случае около 40% углеводородов остается в породе даже при использовании самых новейших технологий, которые в любом случае наносят вред окружающей среде и требуют больших затрат с энергетической точки зрения. Таким образом, мы приходим к парадоксу: для извлечения битуминозных сланцев затрачивается больше энергии, чем производится при их сгорании, что провоцирует непрерывные экологические бедствия. Возникают иллюзии, что еще несколько лет можно идти тем же путем, при этом другие мощные державы или быстро развивающиеся страны вступают на ту же дорогу. Если снижаются цены на ископаемое горючее, зачем искать другие неизвестные и более дорогие пути (более дорогие только с поверхностной точки зрения, как было показано ранее)?

Более того: почему не возобновить геологоразведку в регионах, где она была запрещена? Можно бурить в Арктике невзирая на белых медведей, которые находятся под угрозой полного исчезновения, даже если можно будет добиться увеличения добычи всего в 2-4% от национального производства в США. А в Антарктиде международный договор 1959 года запрещает бурение. Неизвестно, сколько он еще будет в силе.

Подобное развитие событий может коснуться и нас: поступают запросы на получение концессий на нефтяные исследования в регионах, уязвимых с точки зрения окружающей среды, например, на побережье Тирренского моря или на Сицилии. Речь не идет о слишком перспективных местах с геологической точки зрения. Если завтра окажется возможной добыча углеводородов на глубинах, пока немыслимых (сейчас глубина не должна превышать 7000-8000 метров), то начнется целая война за более глубокое бурение с трудно представимыми последствиями для окружающей среды. Вспомним на минутку о том, что произошло всего два года тому назад в Мексиканском заливе после катастрофы на платформе Deepwater Horizons. По окружающей среде был нанесен тяжелый удар, о чем не устают говорить во весь голос ее защитники, которые требуют прекращения офшорной деятельности.

Природный газ – это коммерческий бизнес двадцать первого века: он более выгоден экономически по сравнению с нефтью и углем. Запасов газа хватит еще на пятьдесят лет. У него есть и некоторые преимущества для окружающей среды: он не производит пепла, выпускает в атмосферу меньше углекислого газа и сгорает более эффективно, чем уголь или нефть. При сгорании газа производится на 30% меньше углекислого газа, чем при сгорании нефти, и на 50% меньше, чем при сгорании угля. Это касается и других загрязнителей: в Италии, например, при использовании газа выпускается за год на 84 миллиона тонн углекислого газа меньше, на 660.000 тонн меньше окислов серы и на 114.000 тонн меньше окислов азота, а также, что не менее важно, на 47.000 тонн меньше пыли. Следовательно, не производится пепел, и выпускается гораздо меньше углекислого газа по сравнению с другими традиционными источниками энергии. Но как и другие горючие вещества, газ загрязняет среду и повышает атмосферный перегрев, он дорого стоит и не является неисчерпаемым, хотя его использование продлится дольше. Мы уверены в том, что нужно ждать истощения всех запасов углеводородов, чтобы объявить о конце злосчастной эры нефти?