Эксперт ИА REX по социальной психологии, кандидат медицинских наук Марк Сандомирский поднимает проблему воздействия интернета на психологическое состояние человека. «„Интернет-зависимые" подростки имеют вдвое больше шансов впасть в депрессию, чем те, кто использует всемирную паутину более контролируемо. К такому выводу пришли учёные в статье, опубликованной на этой неделе в „Archives of Pediatric and Adolescent Medicine". И учёные серьёзные. И обследовали больше 1000 подростков, и наблюдали за ними целых 9 месяцев.

И действительно, у тех подростков, которые в интернете „зависали" дольше (с целью развлечения, а не учёбы), то есть интернет-зависимых, на протяжении этого периода симптомы депрессии развивались аж в 2,5 раза чаще, чем у интернет-независимых. Вот только выводы в процитированной работе перевёрнуты с ног на голову. Ибо наблюдение интернет-зависимых — и взрослых, и подростков — в процессе длительной психотерапии приводит к пониманию: это у изначально склонных к депрессии людей чаще всего возникает интернет-зависимость. Они испытывают дефицит удовлетворённости своей реальной, офлайновой жизнью — вот и ищут „отдушину" в интернете. В основном, в соцсетях, где к тому же компенсируют свою социальную изоляцию», — заявил Сандомирский.

«Так что интернет — вовсе не виновник депрессии. Наоборот, это „виртуальное лекарство", инструмент самопомощи — пользователям со склонностью к депрессии (или с лёгкой депрессией) он помогает прийти в себя и почувствовать свою нужность другим людям. Конечно, одного лишь этого при серьёзной депрессии оказывается недостаточно. Если депрессия углубляется, пользователь выходит из сети (так называемый, феномен „депрессивной смерти" в соцсетях)», — отмечает эксперт в своём блоге.

ИА REX: Интернет способствует депрессии или наоборот выводит из неё?

Эдуард Афонин, профессор Национальной академии государственного управления при президенте Украины, доктор социологических наук:

Абсолютно согласен с Марком Сандомирским, что не интернет-зависимость приводит к усилению депрессии, а с точностью до наоборот — склонность людей к депрессии порождает интернет-зависимость.

В адвокаты себе хочу призвать известного британского социолога Зигмунда Баумана, с которым в апреле 2012 года (в период его пребывания в Киеве в рамках международной конференции «Искусство после конца света») имел счастье пообщаться.

В частности, мы обсудили с ним феномен совпадения периодов приобретения Украиной (а также Россией и Белоруссией) синдрома «психоневроза отложенного действия» и всплеска общественного интереса к разным формам проявления политического искусства (телешоу, «майданам» и т.п.). Соглашаясь в целом с идеей Жана Бодрийяра о терапевтической функции искусства, Зигмунд Бауман высказал тогда предположение о том, что искусство помогает человеку преодолеть одиночество — состояние, в которое попадает современный человек и которое, собственно, и порождает депрессию. То есть искусство в данном случае выступает своеобразным компенсаторным средством.

Таким образом, если посмотреть на порядок вещей глазами Баумана, то вполне понятным станет то, что интернет представляет современному человеку, страдающему недостатком социального общения (в т. ч. ребёнка с родителем, управляемого с управляющими, гражданина с властью) компенсаторную возможность для восполнения этой базовой человеческой потребности. Её не предоставляет в необходимом объёме современное общество в оффлайне, зато, даже в избытке может предоставить в онлайн-интернет. Тем самым, возможно, порождая определённую зависимость человека от интернета.

Лариса Бельцер-Лисюткина, культуролог, кандидат философских наук (Германия):

Что касается подростков, то тут прав Сандомирский, у них возникает дефицит включённости в реальность. Но социальные сети — это неоценимый инструмент для пожилых людей. В нашем стареющем обществе их становится всё больше. Благодаря интернету эти люди хотя бы виртуально могут приобщиться к реальности, быть осведомлёнными о политической и культурной жизни, заводить себе новых друзей и единомышленников. Если у стариков появится интернет-зависимость, то это отчасти снимет нагрузку с их детей и близких. Для стариков этот «наркотик» безвреден, им уже нет нужды чётко ориентироваться в реальности, строить карьеру, воспитывать детей. У них, увы, нет будущего. А соцсети создают идеальную иллюзию причастности и вовлечённости.

Ефим Андурский, правозащитник:

Интернет — это, прежде всего, среда общения. И если, к примеру, невинно пострадавшего порядочного человека посадить к рецидивистам, они, скорее всего, дадут ему «подходящую» подготовку. Пока интернет — это своего рода навозная куча. Но в ней, конечно же, есть жемчужные зерна. Но ведь каждый находит то, чего он ищет. Во всяком случае, ответ на заданный вопрос я бы сформулировал так: всё зависит от тех площадок, на которые вы заходите.

Даниэль Штайсслингер, журналист и переводчик (Израиль):

А это кому как. Кто-то может найти в интернете поддержку от приличных людей, а кого-то затроллят до петли. Вообще, убивает не пистолет, а стрелок, и считать техническое средство виновным в чём-то или, напротив, источником исцеления, бессмысленно.