Тема «Золотого стандарта» в последние недели снова стала популярна. Может быть, виновато в этом лето - экономических событий мало, а писать о чем-то нужно. Но уж обсуждать эту тему в рамках предвыборного съезда Республиканской партии США было совершенно не обязательно, если бы тема не была актуальной. Значит, имеет смысл на эту тему поговорить.
Прежде всего, нужно напомнить, что такое «золотой стандарт». Это - привязка валюты (валют) к золотому содержанию, что почти автоматически возвращает золото на позиции Единой меры стоимости и принципиально меняет всю систему ценообразования. Спрашивается - зачем же это делается?
Дело в том, что по мере углубления разделения труда существенно усложняются цепочки поставок тех или иных полуфабрикатов. Есть известная легенда о том, что крылья «Эйрбасов», которые изготовляются в Евросоюзе, затем возятся в Китай, что-то там с ними делают, а потом они возвращаются обратно. Не знаю, насколько это соответствует действительности, но общая ситуация чем-то похожа: производители заказывают комплектующие в других странах и континентах и те, кто их там производит, достаточно долго ждут финальных оплат.
Вроде бы, ничего такого в этом нет, но в условиях постоянной эмиссии, повышенной валютной волатильности и, соответственно, все время увеличивающихся рисков, становится все труднее и труднее планировать деятельность, особенно, для высокотехнологических компаний. У них много поставщиков и смежников, каждый из которых стремится уменьшить свои риски, а если это не получается - может неожиданным банкротством поставить под удар основное производство.
Если бы прибыль производителя технологического «ширпотреба» была бы высокой - проблем бы не было, поскольку риски не только уменьшают, но иногда и увеличивают прибыль. И если есть резерв - то можно и пережить растущие риски. Но если прибыль составляет всего несколько процентов ... Вся модель углубления разделения труда начинает «провисать».
В этой ситуации возврат к ситуации более или менее «постоянных» цен, в которых валютные риски минимальны (поскольку цену поставки можно привязать к золоту) представляется выходом. Беда только в том, что выход этот - для производителя. А сегодня в мире «правила игры» пишут финансисты, для которых картина выглядит совершенно иначе. И для примера можно вспомнить времена кризиса начала 30-х годов прошлого века.
Тогда предваряли кризис (как и сейчас, кстати) два обвала финансовых «пузырей»: в 1927 году рухнул пузырь спекуляций с землей, осенью 1929 года - на фондовом рынке. Но к весне 1930 года фондовый рынок «отыграл» больше половины осеннего спада и всем казалось, что проблем больше нет и не будет. И вот тут-то начался дефляционный шок - кризис падения частного спроса, который раньше дотировался за счет упомянутых «пузырей».
Примерно такая же ситуация была и в наше время: кризис недвижимости случился осенью 2007 года, а дефляционный шок - осенью 2008. Но вот развивались они принципиально по разному. В 30-е годы началось падение экономики, со средней скоростью около 1% в месяц, и продолжалось это почти три года. В наше время - ФРС начала активную эмиссию, с темпами (о, чудо!) примерно 1% ВВП в месяц. Тогда рухнула банковская система, настолько, что пришлось объявлять «банковские каникулы», термин, который придумали, чтобы избежать грубого слова «дефолт». А четыре года назад - все было относительно спокойно, рухнул только банк «Леман бразерс». Хотя все остальные были, что называется, на грани.
Возникает вопрос: а можно ли было тогда, в 30-е годы, организовать массовую эмиссию? Ответ: скорее всего нет, поскольку тогда как раз действовал «золотой стандарт». И хотя по итогам кризиса в 1933 году Ф.Рузвельт уменьшил золотое содержание доллара (почему некоторые эксперты и считают, что в начале 30- США объявили сразу два дефолта), тем не менее, полностью отказаться от него тогда не решились. Нужно было еще прожить войну и кризис 70-х годов, чтобы 15 августа 1971 года, послед очередного дефолта США, отказаться от «золотого стандарта» окончательно.
Отметим, что тогда доля финансового сектора (всего, не только банков) в экономике составляла всего около 10%, и, теоретически, интересами банков можно было бы пренебречь (хотя сделать это так и не получилось). Сегодня доля финансового сектора составляет в прибылях корпораций более 50%, в составе экономики - соответственно. И как в такой ситуации можно пренебречь их интересами? Банки и другие финансовые институты отлично понимают, что их вес и значение в современной экономике связаны исключительно с перераспределением эмиссионных денег и если эмиссию запретить (что произойдет почти автоматически в случае восстановления «золотого стандарта»), то их доля в экономике упадет как минимум раза в два с половиной, до 20%, а то и больше.
В то же время, продолжение эмиссии, на котором настаивает финансовый сектор и, особенно, его спекулятивная часть, неминуемо будет все более и более сильно влиять на производственный сектор, причем - в негативном плане. Чем больше будет эмиссия, тем меньшая часть прибыли будет доставаться производителям (в пользу финансового сектора), тем больше будет упрощаться структура производства, в силу невозможности выдерживать растущие финансовые риски. А банки их компенсировать не будут - у них своих проблем достаточно.
Таким образом, спор между сторонниками и противниками «золотого стандарта» сегодня - это спор между, условно говоря, «производственниками» и финансистами. Пока в этом споре, практически без сомнений, будут побеждать финансисты. Они сумели это сделать в 30-е годы, а с тех пор их влияние и вес сильно выросли. Но и по мере деградации производства будут усиливаться проблемы, прежде всего - социальные. Это значит, что конфликт будет разгораться все сильнее и сильнее, но, скорее всего, выход из него до того, как кризис себя проявит в полном объеме, будет недостижим. Поскольку цена решения, то есть возврат к золоту как Единой меры стоимости, означает полную ликвидацию современной финансовой системы, и как экономического института, и как политической силы.
Михаил Хазин
