Соглашение между Сирией и иранскими нефтяными министрами может поставить под угрозу позицию Турции на энергетическом маршруте Восток-Запад [REUTERS]
Глубоко под "вулканом Дамаска" и "битвой за Алеппо" продолжают с грохотом двигаться тектонические плиты глобальной энергетической шахматной доски. Помимо трагедии и горя гражданской войны Сирия также является демонстрацией силы Трубопроводистана.
Более года назад между Ираном, Ираком и Сирией было заключено соглашение Трубопроводистана на 10 миллиардов долларов о строительстве к 2016 году газопровода с гигантского иранского месторождения "Южный Парс". Газопровод должен пересечь Ирак и Сирию и получить возможное продолжение в Ливан. Ключевой экспортный рынок: Европа.
За последние 12 месяцев, когда Сирия оказалась ввергнута в гражданскую войну, разговоров о трубопроводе не было. До сего момента. Величайшая паранойя Европейского Союза становится заложником российского "Газпрома". Газопровод Иран-Ирак-Сирия станет центральным в деле диверсификации энергетических поставок в Европу и обхода России.
Но ситуация усложняется. Турция является вторым крупнейшим клиентом "Газпрома". Вся конфигурация энергетической безопасности Турции зависит от газа из России - и Ирана. Турция мечтает стать новым Китаем, придавая Анатолии конфигурацию решающего стратегического перекрёстка Трубопроводистана для экспорта российского, каспийско-центральноазиатского, иракского и иранского нефти и газа в Европу.
Попробуйте проигнорировать Анкару в этой игре, и у вас начнутся проблемы. Буквально до вчерашнего дня Анкара советовала Дамаску провести реформы - и по-быстрому. Турция не хотела хаоса в Сирии. Теперь Турция нагнетает хаос в Сирии. Давайте рассмотрим одну из главных возможных причин этого.
"Я пошел на перекресток"
Сирия не является крупным нефтепроизводителем; её запасы нефти истощаются. И всё же до начала гражданской войны Дамаск получал едва ли незначительные 4 миллиарда долларов в год от продажи нефти - это треть бюджета сирийского правительства.
Сирия намного более важна в качестве энергетического перекрёстка подобно Турции - но в меньших масштабах. Главным является то, что Сирия нужна Турции для осуществления её энергетической стратегии.
Игра Сирии в Трубопроводистане включает "Арабский газопровод" (AGP) из Египта в Триполи (Ливан) и газопровод IPC из Киркука в Ираке в Баньяс - неработающий с момента американского вторжения в 2003 году.
Главное место в энергетической стратегии Сирии занимает "политика четырёх морей" - идея, представленная Башаром аль-Асадом в начале 2011 года, за два месяца до начала восстания. Это как мини-турецкая демонстрация силы - энергетическая сеть, соединяющая Средиземное, Каспийское и Черное море и Персидский залив.
Дамаск и Анкара вскоре взялись за дело - интегрируя свои газораспределительные системы и соединяя их с "Арабским газопроводом" и, что важно, планируя продолжение "Арабского газопровода" из Алеппо в Килис в Турции; он затем может быть соединён с неувядаемой оперой Трубопроводистана - "Набукко", предполагая, что для него ещё не всё потеряно (а это далеко не данность).
Дамаск также готовился превзойти газопровод из Ирака; в конце 2010 года он подписал протокол о намерениях с Багдадом о строительстве одного газопровода и двух нефтепроводов. И снова целевым рынком является Европа.
А затем началось настоящее светопреставление. Но даже когда уже началось восстание, было подписано соглашение на 10 миллиардов долларов об ирано-иракско-сирийском Трубопроводистане. Если он будет реализован, то по нему будет транспортироваться по крайней мере на 30% больше газа, чем по обязанному-быть-забракованным "Набукко".
Но есть загвоздка. То, что иногда называют Исламским газопроводом, пойдёт в обход Турции.
Пока неясно, подходит ли этот сложный гамбит с Трубопроводистаном под определение casus belli (повода к войне - прим. перев.) для Турции и НАТО, чтобы наехать по полной программе на Асада; но стоит помнить, что стратегия Вашингтона в юго-западной Азии со времён администрации Клинтона заключалась в том, чтобы обойти, изолировать и наносить вред Ирану всеми необходимыми средствами.
Опасные связи
Дамаск опеределённо следовал весьма сложной двухаспектной стратегии - соединяясь с Турцией (и иракским Курдистаном) и одновременно обходя Турцию и объединяясь с Ираном.
В связи с тем, что Сирия увязла в гражданской войне, ни один глобальный инвестор даже не подумает играть в Трубопроводистан. И всё же в сценарии после Асада все варианты возможны. Всё будет упираться в будущие отношения между Дамаском и Анкарой, и Дамаском и Багдадом.
Нефть и газ должны поступать из Ирака в любом случае (плюс ещё больше газа из Ирана); но конечным пунктом назначения Трубопроводистана в Сирии может быть Турция, Ливан или дажа сама Сирия - напрямую экспортируя в Европу из восточного Средиземноморья.
Анкара очевидно ставит на правительство после Асада под руководством суннитов, которое будет сходно с "Партией справедливости и развития" (ПСР, правящая партия Турции - прим. perevodika.ru). Турция уже прекратила совместную разведку нефти с Сирией и собирается прекратить все торговые отношения.
Сирийско-иракские отношения включают два отдельных момента, между которыми, как кажется, имеется пропасть - отношения с Багдадом и с иракским Курдистаном.
Представьте себе сирийское правительство, состоящее из Сирийского национального совета и Свободной сирийской армии; оно несомненно было бы враждебным по отношению к Багдаду, по большей части из-за конфессиональных различий; кроме того, правительство аль-Малики шиитского большинства находится в хороших стратегических отношениях с Тегераном и с недавних пор также с Асадом.
Алавитские горы господствуют над маршрутами сирийского Трубопроводистана в сторону восточно-средиземноморских портов Баньяс, Латакия и Тартус. Также предстоит найти ещё много газа - после недавних "подвигов" между Кипром и Израилем. Исходя из того, что режим Асада будет свергнут, но совершит поспешное стратегическое отступление в горы, то возможности для партизанского саботажа трубопроводов увеличиваются многократно.
На данном этапе никто не знает, как Дамаск после Асада переформатирует свои отношения с Анкарой, Багдадом и иракским Курдистаном - не говоря уже про Тегеран. Но Сирия продолжит играть в игру Требопроводистана.
Курдская загадка
Большая часть сирийских нефтяных запасов находятся на курдском северо-востоке, в регионе, который географически находится между Ираком и Турцией; остальные запасы находятся на юге, вдоль р. Евфрат.
Сирийские курды составляют 9% населения страны - около 1,6 миллиона человек. Хотя они и не являются значительным меньшинством, но сирийские курды уже размышляют над тем, что что бы ни произошло в ситуации после Асада, у них будет очень хорошая позиция в Трубопроводистане, предлагая прямой маршрут для экспорта нефти из иракского Курдистана - по идее, в обход и Багдада, и Анкары.
Такое впечатление, что весь регион играет в обходное лото. Насколько "Исламский газопровод" можно понимать как обход Турции, настолько прямое соглашение между Анкарой и иракским Курдистаном в отношении двух стратегических нефте- и газопроводов из Киркука в Джейхан может рассматриваться как обход Багдада.
Багдад, конечно же, будет сопротивляться этому - подчёркивая, что эти трубопроводы не имеют юридической силы, если центральное правительство не получит своего значительного отката; в конце концов, оно оплачивает 95% бюджета иракского Курдистана.
Курды и в Сирии, и в Ираке играют в умную игру. В Сирии они не доверяют Асаду или оппозиционному СНС. Партия "Демократический союз" - связанная с РПК - отвергает СНС как марионетку из Турции. А светский Курдский национальный совет (КНС) боится сирийских "братьев-мусульман".
Так что абсолютное большинство сирийских курдов являются нейтральными; никакой поддержки турецким (или саудовским) марионеткам, вся мощь в пользу пан-курдской идеи. Лидер партии "Демократический союз" Салих Муслим Мохамед резюмировал всё это так: "Важно то, что мы, курды, отстаиваем своё существование".
Это означает фактически больше автономии. И это именно то, что они получили от соглашения, подписанного 11 июля в Ирбиле при содействии президента иракского Курдистана Масуда Барзани; и совместное управление сирийским Курдистаном партией "Демократический союз" и КНС. Это стало прямым следствием хитрого стратегического отступления режима Асада.
Неудивительно, что Анкара запаниковала - она видит, что не только РПК нашла себе убежище в Сирии, принимаемая их кузенами из партии "Демократический союз", но также что появились два де-факто курдских мини-государства, посылающих мощный сигнал курдам Анатолии.
Анкара могла бы ограничить свой кошмар, тайно помогая сирийским курдам экономически - начиная с помощи и заканчивания инвестициями в инфраструктуру - посредством её хороших отношений с иракским Курдистаном.
В мировоззрении Анкары ничто не может помешать её мечте о превращении в основной энергетический мост между Востоком и Западом. Это означает крайне сложные отношения с не менее чем девятью странами: Россией, Азербайджаном, Грузией, Арменией, Ираном, Ираком, Сирией, Ливаном и Египтом.
Что касается более обширного арабского мира, то даже до "арабской весны" велись серьёзные дискуссии об арабском Трубопроводистане, который бы соединил Каир, Амман, Дамаск, Бейрут и Багдад. Это способствовало бы объединению и развитию нового Ближнего Востока больше, чем любой "мирный процесс", "смена режима" или мирное или вооружённое восстание.
В эту хрупкую формулу вернулась теперь и мечта о Большом Курдистане. И у курдов есть, возможно, причины для радости: Вашингтон, судя по всему, молча их поддерживает - это очень тихий стратегический альянс.
Конечно, мотивы Вашингтона не совсем бескорыстны. Иракский Курдистан под руководством Барзани является весьма ценным инструментом для США в целях сохранения военного присутствия в Ираке. Пентагон никогда не признается в этом официально - но уже существуют перспективные планы новой военной базы США в иракском Курдистане или перевода в иракский Курдистан базы НАТО из Инджирлик.
Это, должно быть, один из самых захватывающих побочных сюжетов "арабской весны"; курды прекрасно подходят для игры Вашингтона по всей дуге от Кавказа до Персидского залива.
Многие топ-менеджеры "Chevron" и "BP", наверное, исходят слюной на открывающиеся возможности триангуляций Трубопроводистана между Ираком, Сирией и Турцией. А тем временем многие курды наверняка радуются Трубопроводистану, открывающему путь к Большому Курдистану.
