В понедельник штормовая волна, которую вызвал ураган «Сэнди», захлестнула здание научно-исследовательских лабораторий Смилоу Нью-Йоркского университета в восточной части Манхэттена, в результате чего там утонули тысячи подопытных мышей. Понадобится несколько лет – и множество поколений родственного скрещивания – чтобы восстановить колонию, в которой были животные, специально выведенные для изучения меланомы и других форм рака. «Мы глубоко огорчены потерей этих животных, а также тем воздействием, которое это событие оказало на многолетнюю работу, проводимую нашими исследователями», - заявили представители университета в среду.
Эта история покажется еще более печальной, если задуматься о том, что эту потерю можно было предотвратить. Когда речь заходит о спасении животных от удара стихии – а также о сохранении дорогостоящего лабораторного оборудования – ведущие национальные исследовательские институты вряд ли могут похвастаться серьезными достижениями. В 2001 году тропический шторм «Эллисон» затопил один из районов Хьюстона и наполнил 10 миллионами галлонов воды подвалы медицинского колледжа Техасского университета. Тогда погибли, по крайней мере, 4 тысячи крыс и мышей, а также 78 обезьян, 35 собак и 300 кроликов (более половины подопытных животных постоянно находились в подвалах зданий). Недалеко от этого места, в здании Медицинского колледжа Бейлора, в подвале утонули 30 тысяч подопытных мышей. «Мы больше никогда не будем помещать подопытных животных и ценное оборудование в подвалы зданий», - заявил президент Техасского университета.
После урагана «Эллисон» администрация университета разработала новый и более эффективный план эвакуации животных. Во-первых, был составлен список очередности спасения животных: в первую очередь необходимо спасать приматов – после людей, разумеется – затем собак, свиней, мышей и крыс, кроликов и, наконец, рыб. В зданиях будет работать специальная спасательная бригада, задача которой заключается в том, чтобы перенести животных в помещения на верхних этажах и заботиться о них, пока они не будут переправлены в безопасное место. Когда в 2008 году ураган «Айк» нанес удар по Галвестону, штата Техас, а его 17-футовая приливная волна унесла жизни более 20 человек и разрушила почти все здания медицинского факультета Техасского университета, расположенные там, спасательной бригаде удалось спасти всех подопытных животных кампуса, включая 4,2 тысячи грызунов и 50 овец.
Однако, по словам Брэдфорда Гудвина-младшего (Bradford S. Goodwin Jr.), который последние 23 года руководит лабораториями Медицинского научного центра Техасского университета в Хьюстоне, самым важным уроком 2001 года стало, в первую очередь, понимание того, что подопытных мышей и обезьян нельзя держать в подвалах зданий. «Я рассказываю о подобных катастрофах по всему миру, - говорит он. - Я только что вернулся с Азиатской конференции в Бангкоке, где выступал с докладом по этому вопросу. Я просто говорю «Уберите животных из подвалов!» После урагана «Эллисон» он распорядился построить виварий на пятом и шестом этажах.
Однако такой опыт не помог предотвратить недавнюю трагедию в Нью-Йорке, а также трагедию, которая произошла в 2005 году, когда наводнение, вызванное ураганом «Катрина», уничтожило 8 тысяч животных Государственного университета Луизианы и несколько тысяч животных Тулейнского университета – большинство этих животных находились в подвалах зданий. Строительство здания научно-исследовательского центра Смилоу при Нью-Йоркском университете началось в 2002 году – через год после урагана «Эллисон» - с выкапывания основания площадью 10 тысяч квадратных футов, предназначенного для проведения исследований на животных. Теперь этот подвал превратился в море плавающих трупов. (Этот центр открылся двухдневными торжествами в 2006 году, вскоре после гибели животных в Новом Орлеане.)
Нам до сих пор неизвестно, можно ли было предотвратить гибель животных в Нью-Йоркском университете. Расположение лабораторий в подвале здания было лишь одним из препятствий. По некоторым сообщениям, ученые, которые попытались спасти свои лабораторные материалы во вторник, не смогли попасть в здание, потому что электронные замки вышли из строя. (В кампусе Техасского университета в 2001 году возникла точно такая же проблема, но там помимо электронных замков была установлена механическая система аварийного управления.) Но даже если бы ученые попали внутрь здания, они, скорее всего, уже опоздали бы. Как сообщили представители университета, сотрудники, осуществляющие уход за животными, находились на рабочих местах во время урагана, но приливная волна нахлынула слишком быстро, поэтому они ничего не успели сделать.
Почему спасательная бригада не эвакуировала животных заранее? Приливная волна захлестнула здания университета неожиданно, и многие сотрудники университета были заняты оказанием помощи пациентам, чтобы обеспечить их безопасность. Даже если это так, то стоит спросить, почему животные жили в подвалах здания. Исследовательские центры очень часто держат своих животных в подвале. Это облегчает хранение тяжелого оборудования, такого как моечные машины для клеток, автоклавы и гигантские резервуары для рыб, а отсутствие окон помогает лаборантам контролировать цикл дня и ночи. Лаборатории в Калифорнии располагают клетки с животными в подвалах, чтобы уберечь их от землетрясений, а коменданты зданий предпочитают, чтобы экскременты и мусор находились в подвалах. «Куда люди обычно помещают животных? - спрашивает Гудвин. - В подвал, потому что животные пахнут и так далее».
Но здесь присутствует еще один мотив: подобные учреждения предпочитают держать животных подальше от глаз общественности. В конце концов, даже когда в этих подвалах сухо, там гибнет огромное количество грызунов: несколько тысяч мышей, утонувших во время наводнения в понедельник, это всего лишь малая доля – примерно 0,002% - числа мышей и крыс, которые гибнут ежегодно ради научных опытов. Это довольно неприятная работа, несмотря на то, что она полезна и важна. Кен Корнберг (Ken Kornberg), архитектор, работавший над более чем 400 проектами биомедицинских исследовательских лабораторий, отмечает, что в подвале легче всего укрыться от активистов и протестующих. «Это тоже можно назвать причиной, - соглашается Гудвин. - С глаз долой, из сердца вон».
Все это напомнило мне о том времени, когда я занимался проведением экспериментов на обезьянах. Мы перемещали их в металлических тележках и прикрывали клетки одеялами. Тогда никому в коридорах в голову не приходило, что у нас в тележках животные. Я помню ту неловкость, которую я ощущал, когда в лифте животное в клетке начинало издавать звуки, а другие пассажиры лифта переминались с ноги на ногу и притворялись, что они ничего не слышат.
Это может показаться жестоким равнодушием, но это скорее является результатом неприятной сделки между наукой и обществом. Две трети американцев одобряют использование грызунов в биомедицинских опытах, и почти половина населения США считает вполне допустимым проводить исследования на собаках и шимпанзе. Но характер этих исследований скрыт пеленой добровольного неведения: пока у нас есть наша медицина, не нужно рассказывать нам об убийствах.
Когда происходят несчастья, эта правда появляется из руин всего лишь на мгновение. На прошлой неделе в ходе обычной исследовательской работы в мире погибло, по крайней мере, миллион мышей. Но те мыши, которые утонули в понедельник, умерли совсем иной смертью. Лабораторные мыши Нью-Йоркского университета не были принесены в жертву ради человеческого здоровья или любопытства – они погибли ради удобства, сохранения секретности и из-за человеческого стыда.
Теперь ученые будут оплакивать потерю исследовательских данных и годы финансирования, которые им уже никто не вернет. Но они также будут скучать по своим животным, и эти чувства уже не умещаются в рамках научной необходимости. «Мы очень привязываемся к нашим животным, потому что мы работаем с ними каждый день, - признался один из нейробиологов в Хьюстоне в 2001 году. - Они становятся нашими любимцами, они отзываются на свои имена. Это очень болезненно». Сотни сотрудников Техасского университета пришли на похоронную церемонию в честь утонувших животных, некоторые даже обращались за психологической помощью в последующие месяцы. Но как бы горько они ни сожалели об утрате, факт остается фактом: опыты над животными проводятся под землей, и так не должно продолжаться.
