Еще совсем недавно казалось невозможным, чтобы представители Латинской Америки спрашивали европейцев о том, когда те начнут продавать свои активы, переломив таким образом тенденцию, преобладавшую в прошлых веках. Наконец-то Европа заняла более реалистичный подход к проблемам современности. Вопрос о покупке европейских акций поднял в Картахене мексиканский миллиардер Карлос Слим, чье состояние оценивается в 73 миллиарда долларов.

Произошел исторический поворот, которым могли бы воспользоваться аргентинцы. Я упоминаю их сейчас лишь в связи со следующим любопытным фактом: начиная с 2008 года, все страны Южной Америки увеличили свои валютные резервы, за исключением Аргентины и Венесуэлы.

Если Китай после Мао, кошмара «культурной революции» и банды Четырех сумел начать масштабные реформы, в результате которых стал второй страной в мире по объему экономики, то всегда остается надежда на то, что наступит момент просветления для общества, как бы сильно оно ни заблуждалось. Кто бы мог себе представить, что в первых проектах повестки дня Форума, который должен состояться в следующем году, авторитетное лицо предложит изучить пути развития Кубы, исходя из предположения, что она достигнет новых высот и станет латиноамериканским Сингапуром? А разве мог кто-нибудь предположить, что после затяжной войны с США Вьетнам, вместо того, чтобы держаться за коммунистическую модель, откроет свои двери для иностранных инвестиций и станет активным участником международной торговли?

Интересно провести сравнения между Кубой и Сингапуром. Для этих островов современная эпоха началась в 1959 году, которую открыли Фидель Кастро и Ли Куан Ю. Обе страны в течение более полувека были ареной жестоких экспериментов в области политики, экономики и культуры. Ли Куан Ю не меньше, чем Фидель Кастро, уповал на утопического «нового человека», однако результаты оказались весьма разительными: Сингапур, получивший высшие награды за систему государственного образования, вошел в XXI век как наиболее эффективная страна капиталистического мира, если не принимать во внимание свободу слова и забыть о новых формах управления. А Кубе с горем пополам и полным запретом всяческих свобод удалось выжить благодаря помощи сначала Советского Союза, а потом Венесуэлы.

Формально Ли давно отошел от управления страной. Сейчас власть принадлежит его сыну, Ли Сяньлуну. Фидель Кастро тоже ушел на покой, передав всю полноту власти своему брату Раулю, что является наглядным проявлением кумовства, свойственного обеим странам, которые давно обещали найти области совместного приложения усилий.

Главный вопрос современной эпохи заключается в разработке новых форм правления, которые успокоили бы недовольное общество, все члены которого находятся в постоянном контакте с помощью глобальных сетей, выражая свое неудовлетворенность действиями правительств, неспособных эффективно выполнять свои обязанности. При этом, как отметил Риккардо Лагос, чем больше общество имеет, тем больше требует.

Таким образом, представительную демократию стала вытеснять демократия участия (партисипативная), которая, с одной стороны, выступает с требованиями немыслимых свобод, а с другой - порождает чудовищ, предлагающих отменить свободу прессы.

Фелипе Гонсалес указывал на Калифорнию, драматический случай наглядного проявления результатов демократии участия, как на самое богатое несостоявшееся государство мира. Она занимает девятое место в мире по объему экономики, расположена в Кремниевой долине и обладает наибольшим сосредоточием компьютерных гениев. Однако, при этом раздроблена, уровень государственного образования там падает, а инфраструктура страдает серьезными недостатками.

Калифорния являет собой пример того, как несостоятельные процессы демократизации, созывающие референдумы по вопросам внесения поправок в законы или их отмены и даже отстраняющие от должности чиновников, могут привести к тому, что государство, имеющее все для того, чтобы двигаться вперед, идет назад.

Значительным явлением на Форуме стал доклад, подготовленный совместно Николасам Берггруэном (Nicolás Berggruen), германо-американским филантропом, и Натаном Гадельсом (Nathan Gadels), журналистом и академиком, авторами книги «Новая форма умного правления для XXI века: на полпути от Запада к Востоку (издательство Taurus). Берггруэн и Гадельс высказывают предположение о том, что, по всей видимости, самым опасным явлением нашего времени являются рассуждения о немедленном вознаграждении. То есть, слишком часто «политика нацелена на предстоящие выборы, а не на будущие поколения». Вот некоторые положения из этой книги:

· Требование немедленного вознаграждения свойственно культуре потребления, которая - как это ни странно, добавлю я от себя - теоретически осуждает популизм.

· Иногда демократия означает голосование за прошлое потому, что таким образом люди голосуют за интересы настоящего.

· Отцы-основатели США отказались от опыта прямой демократии, поскольку она не прошла через совещательные органы, изначально задуманные для обеспечения долгосрочных общественных интересов.

· Только при свободе слова демократия может быть бдительной. 

· Помимо всего прочего, глобализация означает взаимозависимость различных форм самобытности, а не некую единую модель, поскольку экономическая модель, как правило, порождает культурное и политическое самоутверждение.

В качестве главного вопроса авторы ставят возможность в настоящее время проложить средний путь между восточными и западными воззрениями в качестве общего ответа на недовольство политикой.

Как отыскать такой путь, который свяжет воедино принципы демократии с принципами меритократии (властью достойных), свободы и власти, интересы личности и общества. В любом случае мы находимся не в наиболее подготовленном полушарии для претворения в жизнь подобной инициативы: в сознании Запада –предупреждают авторы - земли и идеи приобретаются или теряются, но при этом восточное сознание - подчеркивают они - постоянно стремится приводить в равновесие дополнительные аспекты единого целого. Существует определенная степень допуска для сближения взглядов, потому что «истинные границы – по мнению перуанского лингвиста Хулио Ортеги – вовсе не географические. Они уходят в историю», которая постоянно преподносит нам что-то новое.

Давайте в таком случае пристальнее присмотримся к Китаю и будем добиваться того, чтобы эта страна уделяла больше внимания достижениям Запада, в частности - США в области демократии, предлагают Берггруэн и Гадельс. Они напоминают, что в Китае напротив изображения Мао давно была установлена девятиметровая статуя Конфуция, за пять веков до Христа утверждавшего, что миром должны править лучшие представители человечества, которые сумеют найти правильный ответ на кипение народных страстей.

При регулируемой рыночной экономике и однопартийной системе Китай добился подъема, не сняв ограничений на свободное волеизъявление людей и не введя принципа отчетности в действиях руководства перед обществом. Никто не сможет попасть в высший эшелон власти – Постоянную комиссию Политбюро -предварительно не проявив себя с хорошей стороны в низовых звеньях правительственных учреждений. Таково требование тысячелетней традиции. Поэтому китайцы удивляются стремительным политическим взлетам людей в других странах, о которых вчера еще никто не знал.

В перенаселенном мире, где не менее шести городов – от Токио и Шанхая до Мехико и Сан Пауло - насчитывают до 20 миллионов жителей, старая концепция национального государства (уже утратившего свои свойства в результате глобализации) начинает сосуществовать с возрожденческой идеей города-государства и дроблением ранее существовавших обществ. Это новая задача, решением которой должны заняться общественные деятели – политики и ученые - наряду c такими обостряющимися проблемами, как социальная несправедливость, бедность, государственное образование и здравоохранение.

Мир стоит перед четырьмя постоянными угрозами – терроризмом, незаконной торговлей оружием, наркотиками и людьми, - которые пока не удается преодолеть. Если бы странам удалось хотя бы в этой области укрепить сотрудничество между собой, то мир наверняка стал бы лучше. В ходе этих обсуждений все были поражены заявлением колумбийского генерала Оскара Наранхо (Oscar Naranjo), руководившего операцией, в ходе которой был ликвидирован известный наркобарон Пабло Эскобар Гавирия (Pablo Escobar Gaviria). Он сообщил, что за девочку, «выставленную на продажу» на токийском рынке, платят в два раза больше, чем за килограмм кокаина: 100.000 долларов.

Неужели именно в таком мире мы хотим жить?