В настоящий момент в мировой экономике наблюдается депрессия, которая по своим масштабам по крайней мере равна тому, что было в начале 1970-х годов. Тем не менее, звучащие сегодня ответы отличаются от тех, что предлагали тридцать с лишним лет тому назад.Четыре года спустя после начала Великой рецессии в мировой экономике по-прежнему не наблюдается заметных улучшений, избиратели теряют терпение, а правительства рушатся как карточные замки. По данным ОЭСР, в период с конца 2007 года по конец 2009 года ВВП США потерял 3,9%. Для сравнения: экономический спад сильнее всего проявился в Великобритании (5,5%), в меньшей степени во Франции (2,8%) и почти на том же уровне в Германии (4,0%). Подобная ситуация создает условия для революции в мышлении, и если это еще не затронуло политику, мы все же начинаем замечать перемены в экономической мысли.
Рассмотрим сначала пример Международного валютного фонда. Если раньше эта организация неизменно была поборником мер жесткой экономии, то последние несколько месяцев от нее стали звучать заявления в пользу большей экспансии в налоговой политике. Федеральная резервная система США в свою очередь пообещала запустить печатный станок, пока ситуация на рынке труда не придет в норму. А Европейский центральный банк объявил о неограниченном выкупе облигаций и печати новых купюр, что глава Немецкого федерального банка немедленно заклеймил как страшнейшую ересь.Что касается управляющего Банка Англии сэра Мервина Кинга (Mervyn King), он решил не поддаваться напору сторонников политики «вертолетных денег» или, иначе, печатного станка. Кинг подчеркивает необходимость провести черту между «хорошим и плохим» способом делать деньги. По его словам, подобные инициативы сочетают в себе одновременно налоговую и валютную политику, и проводить их нет никакой необходимости. Когда банк принимает решение о том, сколько денег ему нужно создать, лишь правительство вправе принимать меры по увеличению расходов или сокращению налогов. Он считает такое разделение ответственности необходимым и демократичным.
Как бы то ни было, подобные крайние решения начинают получать отголосок в Англии. Главный соперник Кинга в руководстве Банка Англии лорд Адэр Тернер (Adair Turner), который известен своей способностью находить изобретательные решения в неразрешимых ситуациях, поддерживает идею о массовом производстве денег. Кроме того, его слова поддерживают немало видных журналистов.Сэр Кинг, как и большинство руководителей центробанков, опасается перспективы объединения налоговой и валютной политики. Тем не менее, обе они становятся практически неразделимы, когда процентные ставки близки к нулю, так как между деньгами и государственными облигациями не осталось практически никаких различий. Таким образом, эти решения могут быть проведены в жизнь без болезненных повышений налогов или сокращений расходов, вернув правительствам исключительное право на создание денег, которое они постепенно уступили коммерческим банкам. Но если мировой экономический застой будет продолжаться и дальше, привычные ответы уже будут не в состоянии никого удовлетворить… Так, могут ли идеи, которые выглядят сегодня как революционные предложения, получить в будущем широкое признание?
Мнение управляющего частного фонда Николя Гецманна (Nicolas Goetzmann).Atlantico: Привел ли кризис 2008 года к переосмыслению экономической идеологии? Разрушил ли он какие-то теории?
Николя Гецманн: Если с 2008 года что-то и разлетелось на куски, так это валютная доктрина крупнейший центробанков, которая путает низкие процентные ставки и гибкую валютную политику. Все это можно считать победой Милтона Фридмана (Milton Friedman), который уже возлагал на нее ответственность за Великую депрессию 1929 года и кризис в Японии в 1990-х годах. В сентябре США отреагировали на ситуацию, обеспечив экономике неограниченную поддержку ФРС. Япония может последовать по тому же пути, если в декабре Абе, как ожидается, одержит победу на выборах. Мы в Европе тоже ждем осознания ситуации.
- В условиях неослабевающего риска рецессии Международный валютный фонд недавно обратился с призывом поддержать спрос в странах со стабильной экономикой. Раз государствам Южной Европы до сих пор никак не удается справиться с кризисом, не теряет ли сторонников политика жесткой экономии? О чем говорит валютная поддержка сто стороны ЕЦБ?
- Политика экономии может работать лишь с валютной поддержкой. Сегодня эта жесткость наблюдается у нас в Европе сразу в двух областях: бюджетной и валютной. Это разрушительная политика. Мы могли бы следовать строгому бюджетному курсу при условии валютного подъема, но этого сегодня не происходит. Смягчения валютной политики в Европе не наблюдается. Валютные операция ЕЦБ по выкупу облигаций не могут стать достаточно сильный рычагом, они будут автоматически «нейтрализованы», как об этом говорил Марио Драги (Mario Draghi). Поддержка спроса должна осуществляться на уровне ЕЦБ.- Что насчет «вертолетных денег»? Могут ли они стать хорошим компромиссом между бюджетными сокращениями и печатным станком?
- «Вертолетные деньги» и печатный станок – это одно и то же. Это просто набравшее популярность описание увеличения денежной массы. Проблема в том, что это вызывает страх инфляции, хотя на самом деле ничего подобного не происходит. В первую очередь увеличение денежной массы оказывает положительное воздействие на экономический рост, а затем, когда этот самый рост набирает темп, и на цены. Это выбор между жесткой стабильностью цен и полной занятостью. Наиболее эффективным методом может стать строгая бюджетная политика в сочетании с новой валютной доктриной, которая заключается в установлении взаимосвязи между занятостью и контролем над ценами, что и представляет собой рыночный монетаризм.
