Жеглов и Груздев не поладили с самого начала. Антагонизм возник сразу и продолжался в течение всей книги и, соответственно, снятого по ней фильма. Интересно, что Жеглов, показанный во всех других случаях благородным человеком, в ситуации с Груздевым ведет себя как откровенный хам. Даже в самом конце, когда невиновность обвиняемого доказана, он не считает нужным даже извиниться перед человеком, которому угрожал смертью. А Жеглов угрожал, прямо назвав Груздева «будущим покойником».
Противостояние между двумя героями воспринимается как данность, и мало кто задается вопросом, а в чем же причина? Это считают неважным - так, сюжетная пружина, не более того. Но причина есть, и она существенна для понимания смысла книги и фильма. Текст романа несколько отличается от сценария, но поскольку и там и там – один автор, то думаю, что два текста стоит рассматривать как дополняющие друг друга. Учтем, что по книге Жеглов – молодой человек (25 лет!), а сыграл его зрелый Высоцкий. Возраст же Груздева-Юрского примерно соблюден, и это вносит некоторую путаницу. Но держа в голове поправку, мы сможем правильно понять происходящее в книге и на экране.
Итак, Жеглов с самого начала считает Груздева убийцей. Это видно, и все рассуждения Жеглова строятся именно из презумпции виновности. Все поступки Груздева интерпретируются исходя из того, что он - преступник. Интересно, что подход Шарапова прямо противоположен. То есть, нейтральности нет ни у того, ни у другого. Шарапов хочет Груздева спасти и это тоже видно, Жеглов хочет, чтобы его осудили. Между ними возникла даже такая красноречивая перепалка: «- Слушай, орел, тебе бы вовсе не в сыщики, а в адвокаты идти! Вместо того чтобы изобличать убийцу, ты выискиваешь, как его от законного возмездия избавить.»
Рассмотрим социальную сторону дела. Кто такой Груздев? По книге ему под 50, и он кандидат медицинских наук. Действие событий происходит в 1945 году. Что это значит? Когда к власти пришли большевики, Груздев был уже взрослым человеком, а учился на врача в то время, когда в стране еще оставались последние царские преподаватели. Их было мало, и с каждым годом все меньше, но в начале 20-х они еще встречались. Это значит, что перед нами, по сути, дореволюционный интеллигент. Жеглов же полностью продукт советской эпохи, а про свое образование он говорит так: «- Девять классов и три коридора» - то есть никого образования у него нет. А в фильме Жеглов говорит, что был беспризорником. Отсюда его мастерство в подбрасывании КАРМАННИКУ кошелька. Между Груздевым и Жегловым социальная пропасть, и ненависть к Груздеву у Жеглова чисто инстинктивная. Это ненависть черни к аристократии.
Вот узловой момент:
«- Ваши ключики, Илья Сергеевич, от этой квартирки попрошу. Груздев по-прежнему молча смотрел в окно, и я подумал, что ни за что в жизни не догадался бы спросить про ключи так, будто заранее известно, что они имеются; наоборот, я бы начал умствовать, что раз люди разошлись, значит, и ключей у него быть не должно. Но Груздев молчал, и Жеглов, открыв планшет, вынул какой-то бланк, протянул его Панкову. … -Ключики нам нужны, Илья Сергеевич. - И пояснил: - Квартиру придется временно опечатать.
Груздев резко повернулся: - Ключей у меня нет. И быть не могло. Постарайтесь понять, что интеллигентный человек не станет держать у себя ключи от квартиры чужой ему женщины!»
Всё. Этим ответом Груздев подписал себе смертный приговор. Жеглов был неуязвим для любых оскорблений со стороны самых отъявленных уголовников. Он знал, как им отвечать. А здесь ему четко указали на место, четко показали пропасть, которая разделяет чернь и аристократию. Причем понятно, что Груздев это делает не специально, он не ставит себе целью унизить Жеглова, но именно естественный аристократизм еще больше унижает Жеглова.
Смотрите, как в этот момент повел себя Шарапов. Его мысли очень красноречивы. Он понимает, что чужие ключи человек не должен хранить у себя, но считает эти рассуждения умствованиями, и даже завидует легкости Жеглова. Но это легкость бескультурья. Про Шарапова мы знаем, что у него «десять классов на лбу написано». Но у абсолютного большинства населения тех времен образование было намного хуже. Добавим к этому, что Шарапов умеет играть на пианино, и в фильме сначала сыграл классическое произведение и только потом «Мурку». То есть он почти интеллигент. Это первое советское поколение интеллигентов, еще сырых, еще не совсем интеллигентов, но все же. Именно поэтому интеллигентность и подсказала ему правильный ответ с ключами, но сыроватость тут же заставила сомневаться.
И все-таки для Шарапова Груздев - свой. А для Жеглова – однозначно чужой, а точнее – враг. А как с врагами поступает Жеглов? Да в соответствии с принципом, который и не скрывает:
«- Запомни, Шарапов: главное в нашем деле - революционное правосознание! Ты еще права не знаешь и знать не можешь, но сознательность у тебя должна быть революционная, комсомольская! Вот эта сознательность и должна тебя вести, как компас, в защите справедливости и законов нашего общества!..».
Для Шарапова культура и интеллигентность столь ценны, что он с самого начала отказывается поверить в то, что Груздев преступник: «…все равно мне было не сообразить, не понять, как это интеллигентный культурный человек, да еще к тому же врач, может убить женщину, свою, пусть бывшую, но жену, близкого человека, из-за какой-то паршивой жилплощади. ». У Жеглова такой «проблемы» нет, его ведет социальный инстинкт.
Итак, перед нами противостояние черни, облеченной властью, и бесправной аристократии. Вот о чем на самом деле книга, и тем более фильм, где это противостояние еще более явно заострено. Но важно еще и то, что аристократа спасает интеллигент (почти интеллигент), и это символично. Несмотря ни на что советский интеллигент может договориться с царской Россией. Вот поэтому то, даже советский интеллигент не стал своим даже в брежневском СССР. С 1917-го прошло больше 60 лет, казалось бы, пора угомониться, но как бы не так. Появляется фильм «Москва слезам не верит», и в нем демонстративно вытирают ноги об интеллигенцию. Помните омерзительную сцену пикника, который организует Гоша (Баталов)? Он – хозяин положения, вокруг которого собрались его друзья по Научно-исследовательскому институту , и один из них предлагает поразительно холуйский тост. Суть тоста: заболел слесарь Гоша, и половина научных тем в Институте закрылась (что, конечно, бред!), а вот отсутствия на работе кандидатов и даже некоторых докторов наук никто и не заметит. Вот так то! Граждане интеллигенты, вы - никто, ваши научные степени – ничто, один рабочий - это половина НИИ. ВАС ГНАТЬ НАДО. И никто вашего отсутствия даже не заметит. Вот смысл спича. Повторюсь, это говорится в 1980-м году!
Сейчас политика травли интеллигенции продолжается. Интеллигентов довели до такого состояния, что многим интеллигентам кажется, будто само слово интеллигент – ругательное. Многим интеллигентам стыдно называться интеллигентами, и они прячутся за термином «интеллектуал». Но интересно, что никто кроме интеллигентов само слово «интеллектуал» и не употребляет, а больше ни для кого оно актуальным не является.
Между тем, интеллигенция – это лучшее, что было есть и будет у России. Все то, чем гордится наша страна, создано интеллигенцией.
