Газета "Наш Мир" Экономике США удалось миновать "фискальный обрыв", пройдя буквально по краю. Лишив себя и нацию спокойных рождественских каникул, американским политикам с десятой, если не двадцатой попытки удалось-таки найти компромисс. О том, почему эта тема стала настолько политизирована, и что за этой битвой скоро последует новая, в интервью "Росбалту" рассказал научный сотрудник Института Рузвельта, эксперт по финансовым реформам, безработице и неравенству, автор блога Rortybomb, вошедшего в 25 лучших блогов по версии журнала Time, Майкл Конзал.
— Американским политикам все-таки удалось в последний момент договориться друг с другом и принять меры, необходимые для предотвращения так называемого "фискального обрыва". Как экономист, что вы думаете о компромиссе? Было ли это единственно возможное решение
?
— Нужно сладить за тем, как события будут развиваться в течение этого года. И нужно помнить, что "фискальный обрыв" — это одномоментное сочетание нескольких вещей. Это истечение срока действия весьма объемной и противоречивой программы по сокращению налогов, которую 2011- 2003 годах принял предыдущий президент США Джордж Буш. Окончание этой программы означало бы резкое повышение налогов для большого количества людей в то время как экономика находится в очень слабом состоянии.
Одновременно ожидалось, что вступит в силу сокращение государственных расходов в ряде секторов. Необходимость этой меры была вызвана борьбой с ростом потолка госдолга в 2011 году. Сюда же попадало истечение срока действия различных решений, введенных во время кризиса для того, чтобы оказать помощь рабочим семьям, безработным и т.д.
Здесь важно отследить, по каким спорным мерам в результате достигнутого компромисса принято решение их отменить, по каким – отложить решение вопроса, а по каким – оставить навсегда. Потому что если какие-то негативные процессы
лишь только приостановлены, то они рано или поздно опять станут проблемой.
Либералы очень хотели, чтобы богатые начали платить налоги. То есть, чтобы программа
Буша, которая распространяла льготы и на них, была свернута. Поэтому они хотели либо отложить все остальное на потом, либо заключить договор, который бы также решил проблему потолка государственного долга. Этот аспект очень важен, потому что если проблема "фискального обрыва" и была решена, то в конце февраля нас ждет битва по поводу потолка госдолга – уровня, до которого федеральному правительству будет разрешено покрывать дефицит бюджета заемными средствами.
— Чья заслуга, по вашему мнению, в том, что компромисс по поводу "фискального обрыва" был достигнут? Большинство опросов общественного мнения показывают, что американцы наиболее положительно оценивают поведение президента Обамы в этой ситуации. Согласны ли вы с ними?
— Я считаю, что наоборот — сделка состоялась благодаря оппонентам Обамы — республиканцам из Сената. Именно они сделали усилие над собой и позволили компромиссу состояться. При этом другую часть Конгресса США – Палату представителей сейчас контролируют гораздо более консервативные и реакционно настроенные республиканцы.
Так вот, сначала голосование по сделке было в Сенате, и решение пойти на компромисс получило восемьдесят пять процентов голосов. Тогда среди проголосовавших "за", помимо поддерживающих Обаму демократов, было и большое количество республиканцев. Это было необычно, потому что за последние несколько лет, если не десятилетие, две партии редко голосуют "за" по одним и тем же вопросам.
Как вы знаете, некоторые республиканцы пытались сделать все возможное, чтобы остальные члены партии голосовали "против", но спикеру Палаты представителей Джону Бейнеру удалось-таки провести законы через нижнюю палату.
Сейчас в США все обсуждают, кому же все-таки досталась политическая победа по результатам этого всего. Кто выиграл от переговоров по поводу "фискального обрыва"? Я считаю, что республиканцы выиграли, потому что им удалось отстоять большую часть сокращения налогов – а республиканцы ненавидят налоги. И они хорошо приготовились к борьбе за потолок госдолга. Они избавились от темы, которая поднимала рейтинги Обамы, получив в распоряжение рычаг давления в битве, которая им ближе по духу.
Многие демократы, в том числе, я, считаем, что мы тоже выиграли. Однако имело смысл отложить компромисс на некоторое время. В первые две недели эффект
обрыва был бы не заметен, но как только люди начали бы платить новые налоги, вот тогда бы ситуация стала накаляться еще сильнее, что значительно усилило бы нашу позицию на переговорах.
Обама мог бы выиграть больше, потому что сложилась бы ситуация, при которой налоги автоматически и независимо от его администрации выросли, а потом были резко сокращены. Населению всегда нравится сокращение налогов и не нравится их рост.
— Почему вся эта тема была настолько политизирована? Настолько, что сенаторы в интервью говорили, что это голосование, то есть, то, как они проголосуют, может полностью изменить их карьеру, повлиять на переизбрание и т.д. Почему вдруг "фискальный обрыв" стал такой важной темой?
— Просто получилось так, что целый ряд мер либо истекал, либо вступал в действие в один и тот же день. Обама, конечно, мог бы сделал что-то с некоторыми из них в предыдущие годы, но он хотел того, что мы в США называем "большая сделка".
Он хотел сделать ряд крупных изменений в нескольких ключевых программах одновременно. Ходили слухи о том, что он планировал ряд прогрессивных изменений в программе медицинского страхования Medicare и других социальных проектах.
То есть, собрав все эти небольшие программы вместе, Обама хотел сделать своего рода переворот в системе
, не принося при этом в жертву социальные программы, за которые либералы боролись столько лет.
Но нам было понятно, что в обмен на это он был готов отдать слишком много по нашим стандартам, что, однако, попадало под "слишком мало" по стандартам республиканцев. То есть у него было немного пространства для маневрирования.
— Почему, как вы думаете, компромисс был достигнут в последний момент? Почему Джону Бейнеру не удалось провести пресловутый "План Б"?
— Мне сложно ответить точно на этот вопрос, но, думаю, что дело в том, что, когда в игре был "План Б" (инициатива по сохранению налоговых льгот для всех, кто получает менее одного миллиона долларов в год), стороны еще не были готовы к компромиссу. Это были двадцатые числа декабря, и до финального момента оставалось еще десять дней. Но точно я не знаю.
Известно, что эта неудача была очень сложным моментом для Джона Бейнера, который потратил много времени и усилий на то, чтобы решить эту проблему. Для него это была очень неприятная ситуация.
— То есть вице-президенту Байдену и сенатору Макконнеллу удалось найти решение, потому что ничего другого не оставалось? Часы тикали, и 1 января было очень близко?
— Я думаю, что дело было в том, что после того, как республиканцы из Сената проголосовали за сделку, у республиканцев из Палаты представителей не осталось другого выхода, как сделать то же самое.
Это была главная тема во всех газетах и во всех выпусках новостей, каждый новый момент сразу же попадал в СМИ. Представьте, чтобы написали газеты, если бы Палата завалила закон в самый последний момент? Республиканцы не смогли бы внятно объяснить причины, которые ими двигали.
Я считаю, что если Обама хотел провести именно этот вариант компромисса, то он очень хорошо разыграл всю партию.
— Думаете ли вы, что последствия этих переговоров будут еще чувствоваться в Вашингтоне? Если да, то, какие долгосрочные последствия могут быть у достигнутого компромисса?
— Сложно ответить, но могу точно сказать, что из этой битвы республиканцы, особенно республиканцы из Палаты представителей, вышли с подмоченной репутацией. Они сейчас не очень популярны, люди воспринимают их как политиков, которых не очень интересует благо страны, которые создают лишь проблемы, не предлагая решений, и которые не хотят сотрудничать с президентом и с Демократической партией.
Но сейчас впереди еще одна крупная битва – за потолок госдолга, о которой я уже говорил, и если республиканцы будут вести себя так, как будто они готовы поставить под угрозу финансовое будущее страны, то они смогут получить от президента только мизерные уступки.
Сейчас Обама заявляет, что он вообще не намерен вести переговоры по проблеме предельного уровня госдолга, но это не значит, что это так и будет. Однако если республиканцы перегнут палку и здесь, то у них будут серьезные проблемы в 2013 году.
|
