Вскоре после совместной американо-британской операции "Лиса пустыни", разрушившей в декабре 1998 года бомбардировками несколько районов Ирака, я жаловался другу в холле отеля "Палестина" в Багдаде. Я был разочарован тем, что наш плотный график в Ираке (в основном посещения больниц, заполненных потерпевшими или жертвами применения обедненного урана) не оставил мне времени, чтобы приобрести перед возвращением домой несколько арабских книг для моей маленькой дочери. Когда я уже приготовился к посадке на автобус в Иорданию, ко мне подошел иракский мужчина с густыми усами и ухоженной бородой.

"Это для вашей дочери", - сказал он с улыбкой, протягивая мне пластиковый пакет. В нем оказалось более десятка книг с красочными изображениями традиционных иракских историй для детей. Я никогда не встречал этого человека раньше, и никогда не встречал потом. Он был гостем в отеле и каким-то образом он узнал о моей проблеме. Пока я многословно, но поспешно поблагодарил его, прежде чем занять свое место в автобусе, он настаивал, что не нужно слов. "Мы братья, и ваша дочь как моя", - сказал он.

Я был совсем не удивлен этому. Щедрость действия и духа — отличительная черта иракцев, и арабы это отлично знают. Другие иракские качества включают в себя гордость и стойкость, связанные с тем, что Месопотамия (представляющая большую часть современного Ирака) - это "колыбель цивилизации", а позже связанные невыразимыми испытаниями в современной иракской истории.

Современная трагедия Ирака была еще в 1917 году запущена Великобританией после захвата Багдада и последующего беспорядочного приведения страны в соответствие с колониальными потребностями и экономическими интересами Лондона. Можно утверждать, что этот давний и непревзойденный беспорядок, созданный британскими захватчиками, продолжает и по сей день сеять хаос, по-разному проявляясь: через сектантство, политическое насилие и пограничные распри между Ираком и его соседями.

Но, конечно, в настоящее время именно США в большей степени ответственны за обращение вспять всего, что было достигнуто иракским народом, чтобы обрести свой вечно ускользающий суверенитет. Именно государственный секретарь США Джеймс Бейкер, по сообщениям, угрожал на встрече в Женеве в 1991 году министру иностранных дел Ирака Тарику Азизу, сказав, что США уничтожат Ирак и "вернут его в каменный век".

Военные действия США, продолжавшиеся с 1990 по 2011 год, включали разрушительную блокаду и закончились жестоким вторжением. Эти военные действия были столь же беспринципными, сколь и жестокими. Помимо того, что они привели к огромному количеству человеческих жертв, они подчинялись ужасной политической стратегии, направленной на эксплуатацию существующих сектантских и других линий разломов страны, что привело к вспышке гражданской войны и религиозной ненависти, последствия которых Ирак вряд ли преодолеет еще в течение долгих лет.

Для американцев это была простая стратегия, направленная на ослабление давления на своих солдат и союзников, когда они столкнулись с жестким сопротивлением в первые дни вторжения в Ирак. Для иракцев, однако, это стало приводящим в оцепенение кошмаром, который не может быть выражен ни словами ни цифрами.

Но цифр, конечно, хватает. По оценкам ООН, сообщает BBC, в период с мая по июнь 2006 года "в среднем более 100 мирных жителей в день погибали от насилия в Ираке". ООН также оценивала число погибших гражданских лиц в 2006 году в 34 тысячи человек. Это был год, когда американская стратегия "разделяй и властвуй" оказалась наиболее успешной.

На протяжении многих лет большинство людей за пределами Ирака (как и в отношении других конфликтов, где длительное насилие приводит к регулярным смертям) просто стали нечувствительными к этим цифрам. Как будто, чем больше людей умирает, тем больше их жизни обесцениваются.

Факт остается фактом, что США и Великобритания совместно уничтожили современный Ирак, и никакое раскаяние и извинения не изменит этот факт. У бывших колониальных и новых хозяев Ирака не было никаких правовых или моральных оснований для вторжения в опустошенную санкциями страну. У них не было и милосердия, когда они уничтожали поколения и закладывали основу для будущих конфликтов, которые обещают быть столь же кровавыми, как в прошлом.

Когда в декабре 2011 года последняя боевая бригада США покинула Ирак, предполагалось, что это событие станет концом целой эпохи. Но историкам хорошо известно, что конфликты не заканчиваются с указом президента или с развертыванием войск. Ирак просто вступил в новую фазу конфликта, и США, Великобритания и другие остаются неотъемлемыми сторонами этого конфликта.

Единственная после вторжения и войны реальность такова, что Ирак был разделен на сферы влияния, основанные на чисто религиозных и этнических линиях раздела. В классификации западных СМИ на победителей и проигравших, сунниты, союзники бывшего президента Ирака Саддама Хусейна, проиграли все. В то время как новые политические элиты Ирака разделились на шиитские и курдские (каждая сторона со своей частной армией, одни собрались в Багдаде, другие - в автономном Курдистане), шиитское же население удерживалось различными группами повстанцев, которые привели суннитов к поражению.

Межрелигиозная рознь в Ираке, которая уже привела к гибели десятков тысяч людей, возвращается. В этом месяце, 8 февраля, в шиитском районе взорвалось пять начиненных взрывчаткой автомобилей, приведя к гибели 34-х человек. Несколькими днями ранее, 4 февраля, подобным же образом были убиты 22 человека.

Иракские сунниты, и крупные племена и политические партии, требуют равенства и восстановления их в гражданских правах в относительно новой, перекошенной иракской политической системе под руководством премьер-министра Нури аль-Малики. Массовые протесты и текущие столкновения были организованы с единым и четким политическим посланием. Многочисленные другие партии эксплуатируют имеющуюся поляризацию во всех мыслимых приложениях: свести старые счеты, подтолкнуть страну на грань гражданской войны, усилить хаос в различных арабских странах, прежде всего в Сирии, а в некоторых случаях и приспособить сектантские границы к повышению своих прибылей.

Да, сектантские разломы и бизнес в современном Ираке идут рука об руку. Reuters сообщило, что Exxon Mobil нанял бывшего посла США в Ираке (2010-2012)Джеффри Джеймса в качестве "консультанта". Конечно, это пример того, как послевоенная дипломатия и бизнес являются естественными союзниками, но это еще не все.

Воспользовавшись автономией Курдистана, гигантские нефтегазовые многонациональные корпорации заключили выгодные сделки, которые не зависят от центрального правительства в Багдаде. Последний концентрировал свои войска войска около спорной богатой нефтью области, начиная с конца прошлого года. Курдское правительство делало то же самое. Неспособная определить, какая сторона возьмет верх в назревающем конфликте и, таким образом, и будущий контроль над нефтяными ресурсами, корпорация Exxon Mobile разрывается: то ли заключать контракты с курдами, то ли поискать, возможно, более выгодные контракты на юге. У Джеймса могут быть хорошие идеи, особенно, если он использует свои политические рычаги, обретенные в период его пребывания в Ираке в качестве посла США.

Пойманный между горьким сектантством, экстремизмом, властолюбивыми элитами, накапливающими богатства, региональными властными игроками, западными интересами и тяжелым наследием войны иракский народ испытывает страдания, не поддающиеся чисто политическому анализу и статистике. Гордая страна со впечатляющим человеческим потенциалом и замечательными перспективами экономического развития была разорвана в клочья.

Проживающий в Британии иракский писатель Хусейн аль-Алак написал по поводу предстоящей 10-й годовщины вторжения в Ирак о "молчаливых жертвах" - детях. По данным иракского Министерства труда и социальных дел, сообщил он приблизительно 4,5 миллиона детей остались сиротами, их них "шокирующие 70%" потеряли своих родителей с момента вторжения в 2003 году.

"Из этого общего числа около 600.000 детей живут на улицах без жилья, им не хватает еды, чтобы выжить," - пишет Аль-Алак. Тем, кто живет в нескольких государственных детских домах, "в настоящее время не хватает самых насущных вещей".

Я все еще думаю о том доброжелательном иракце, который подарил моей дочери коллекцию иракских сказок. Я также думаю о его детях. В одной из книг, которые он купил, главным героем был Синдбад, представленный в книге как храбрый, красивый парень, который любит приключения так же, как любит свою страну. Независимо от того, насколько была жестокий его судьба, Синдбад всегда возвращался в Ирак и начинал все заново, как будто ничего не случилось.