Сегодня мусульманская умма Казахстана вместе со всем обществом переживает непростой исторический момент. Ясно, что на ряде направлений количество перешло в качество, и неизбежными становятся какие-то основательные перемены. Требует неотложного решения ряд серьезных проблем. Какие вопросы сегодня наиболее актуальны? С какими вызовами может столкнуться исламская община Казахстана в ближайшем будущем? На эти и другие вопросы нам ответил заместитель директора Научно-исследовательского и аналитического центра Агентства по делам религии РК Тимур Козырев.

- Тимур Анатольевич, позвольте начать с самой свежей новости. Как известно, только что произошла смена руководства Духовного управления мусульман Казахстана. На посту Верховного муфтия Абсаттара кажы Дербисали сменил Ержан Маямеров. Исламская умма Казахстана сейчас живет в ожидании каких-то перемен. Что вы можете об этом сказать?

- Что-либо конкретное сказать можно будет несколько позже, судя по первым результатам деятельности нового муфтия. Сейчас я могу лишь сказать, что процесс смены поколений в руководстве муфтията -  само по себе нормальное явление.

Кроме того, радует, что мусульманской уммой Казахстана будет руководить человек с классическим исламским образованием, это внушает определенную надежду.

Быть муфтием - огромная ответственность, а в условиях современного Казахстана с его непростой религиозной ситуацией - тем более. Остается лишь пожелать уважаемому Ержану хазрату мудрости и мужества, чтобы твердой рукой вести свой «корабль» прямым путем, не уклоняясь от правильного курса и избегая любых крайностей.

- Не удержусь от острого вопроса. Как вы можете прокомментировать слухи о принадлежности  Маямерова к каким-то течениям? Что за этим стоит?

- Простите, а почему я должен комментировать слухи? Обвиняя человека в принадлежности к какому-то течению, следует это тщательно доказывать фактами. Пусть заинтересованные лица доказывают, если хотят. Вот и весь комментарий.

Что касается вашего вопроса, что за этим стоит… По моему мнению, это лишь попытка спекуляции на обеспокоенности какой-то части мусульманской общественности по поводу сохранения хрупкого мира внутри уммы на фоне происходящих перемен.

- Что вы имеете в виду?

- Несмотря на все разногласия и трения между различными течениями, в казахстанском исламе эта борьба, к счастью, до сих пор не принимает форму открытого противостояния, как это случилось, например, в Дагестане. Прежде всего, я имею в виду, конечно, разногласия между представителями той формы ислама, которая у нас считается традиционной (сочетание ханафитской правовой школы с матуридитской доктриной в богословии) и салафитами. В Казахстане сегодня даже такфиристы, как правило, регулярно посещают мечеть и становятся на намазе за имамом.

Таким образом, мечеть сегодня - это последняя ниточка, связывающая этих людей с остальным обществом, не дающая кому-то из них переступить последнюю черту, у которой они уже стоят. Именно это оставляет надежду на возможность их переубеждения и возвращения к нормальной жизни в гармонии с окружающим миром. Иначе говоря, при всех имеющихся проблемах, нам пока есть что терять.

- Что, например?

- На протяжении двухтысячных годов представители салафитских течений - конкретно такфиристы и мадхалиты - создавали конфликтную ситуацию в умме, в том числе активно будировали ту же тему акиды. Сейчас определенная часть из них начала трезветь, осознавая, чем реально чреват открытый конфликт,  прежде всего, для них самих. Но, как известно, всякое действие порождает противодействие. Качнувшийся маятник обязательно качнется обратно, даже если качнувший его сам успел пожалеть о содеянном.

Сторонники ханафитского мазхаба и матуридитской акиды перешли к активным ответным действиям, и сейчас на исламском поле Казахстана идет нешуточная идейная борьба. С одной стороны, это можно считать, в том числе проявлением возросшего уровня религиозной грамотности наших имамов, что само по себе есть благо. С другой стороны, в дискуссию о «высшем пилотаже» теологии вовлекаются массы людей, не научившихся даже толком совершать намаз. Кроме смятения в умах, ничего другого это не даст.

- Как вы думаете, можно ли было этого избежать?

- Боюсь, что полностью избежать этого сейчас невозможно. Да, на протяжении веков тема акиды оставалась предметом обсуждения узкого круга ученых-улемов, тогда как широкие массы верующих оставались в стороне от этих дискуссий. Но сейчас мы живем в век интернета и поголовной грамотности, поэтому такие «утечки информации» в массы становятся неизбежными.

Другое дело, в какой степени следует считать это явление неизбежной издержкой естественного процесса, с которой надо просто смириться, и в какой мере нужно все-таки стараться избегать этого. Сложный вопрос, на который лично у меня нет исчерпывающего ответа. Грань здесь очень тонкая.

-  Но хоть что-то вы могли бы порекомендовать?

- У меня нет полномочий напрямую что-либо рекомендовать муфтияту. Могу лишь повторить то, что высказывал и раньше в ряде публикаций. На мой субъективный взгляд, идейное противодействие «нетрадиционщикам» всех видов и мастей - имею в виду «вещание» на широкие массы верующих -  должно идти в первую очередь на том направлении, где их пропаганда приносит непосредственный вред. Говорить о простых и понятных вещах, которые любой простой казах «чувствует позвоночником». Например, если кто-то утверждает, что казахские традиции - «ширк» и «бидъат», значит, надо доказывать обратное, неустанно разъяснять исламскую сущность многих народных традиций, в том числе формально отсутствующих в шариате.

Если позволите, приведу свой любимый пример - беташар, из-за которого часто происходят жаркие споры с салафитствующей молодежью. Да ничего такого вроде бы нет в Сунне. Однако примечательно, что этой традиции нет у близких родственников казахов - таких тюркских народностей как, например, алтайцы и хакасы в Южной Сибири, близкие к казахам по происхождению и культуре, но оставшиеся вне ислама.

Зато у казанских татар, чья традиционная культура в целом отстоит намного дальше от казахской, существует очень похожий обычай. В татарской версии он проще, без домбры и песнопений. Просто сидит девушка с закрытым лицом, а потом его открывают. Смысл ясен - раньше она была чужая для этой семьи, и на нее нельзя было смотреть, а теперь она стала своей. Иначе говоря, такой обычай в принципе мог возникнуть только в культуре мусульманского (!) народа, только внутри исламской системы смыслов. И стоит десять раз отмерить, перед тем как обозвать это «ширком» из-за внешнего сходства легкого поклона невесты с рукуъом на намазе.

Или, например, если кто-то всерьез утверждает, будто казахи лишь в девяностые годы начали принимать ислам (а раньше были вне его?), такое «головотяпство со взломом» надо останавливать, донося народу правду о его истории, о ее тесной связи с исламом и мусульманской культурой в целом. Кстати, наш Центр готовится в скором будущем выпустить два серьезных научных труда. Один - о связи казахского адата с исламом,  другой - о религиозном наследии казахских мыслителей.

Наконец, если кому-то не нравятся положения ханафитского мазхаба - это как раз практические вопросы, в том числе как правильно держать руки на намазе, как произносить «аминь», и многое другое - также следует грамотно обосновывать правоту традиционной школы. Но о сугубо богословских тонкостях следует говорить лишь в ситуациях, когда это становится совершенно необходимым. Допустим, в случае прямой провокации с той стороны, либо в кругу специалистов. В медресе или в университете «Нур», естественно, должен преподаваться весь круг исламских дисциплин, включая акиду.

- Возвращаясь к нападкам на нового муфтия, все-таки какие именно риски вы имели в виду? На каких опасениях спекулируют авторы «теории заговора»?

- Я имел в виду, что надо, не уступая в принципиально важном, все же оставлять представителям той стороны возможность сделать шаг навстречу. Если же перегнуть палку, если с минбаров мечетей зазвучит, например, что «ваххабиты - это неоязыческая секта, поклоняющаяся Трону и Небу помимо Аллаха» (дословно такое утверждение лично я видел в одной книжке из Татарстана, написанной явно с благими намерениями),  тогда порвется последняя нить, еще соединяющая казахстанскую умму в некое  подобие хрупкого целого. Тогда неизбежным станет дагестанский сценарий -  открытое противостояние с непредсказуемыми последствиями. Это самое опасное, что может сейчас произойти.

Да, муфтият сегодня крепко встает на ноги, и уже способен говорить со своими оппонентами с наступательных позиций. Но когда тянешь ведро из колодца на тонкой веревочке, надо тянуть постепенно, потому что если резко рвануть,  веревка оборвется, ведро упадет. От этого проиграют все.

Наконец, в исламском дальнем зарубежье идейное противостояние традиционалистов с салафитами не всегда носит столь жесткий характер, как в странах СНГ. Есть немало ученых с обеих сторон, занимающих более сдержанную позицию по отношению друг к другу. Например, покойный ректор аль-Азхара шейх Тантауи, или Салман Ауда из Саудовской Аравии, и целый ряд других. Поэтому я надеюсь, что без тотальной «войны на истребление» все-таки удастся обойтись. По крайней мере, тем, кто способен на компромисс, надо оставить такую возможность, не загоняя их в угол.

Невозможно залезть в голову людям и заставить их изменить свое вероубеждение, но требовать адекватного, неконфликтного поведения по каким-то общепринятым правилам  не только можно, но и должно.

- Помимо общепринятых в обществе правил вежливости, на что еще это распространяется? Например, как все-таки относиться к громко кричащим «аминь» на коллективном намазе?

- Вообще-то перед намазом верующий делает ниет (намерение). Перед коллективным намазом еще добавляет «ұйдым ұшбу имамға» («я подчинился этому имаму»). Если подчинился, наверное, логично после этого повторять все действия в точности за имамом, особенно, если об этом заранее четко попросили. А у себя дома - пожалуйста, хоть руки поднимай, хоть говори вслух «аминь», это уже личное дело каждого.

- Кроме борьбы с «нетрадиционщиками», чему еще, по вашему мнению, должно уделить внимание новое руководство Духовного управления мусульман Казахстана?

- Работы очень много, и все ее направления связаны между собой. Главная проблема, как всегда - кадры. Проблема серьезная и решаемая только постепенно, в долгосрочной перспективе. Именно в этом направлении необходима упорная работа по дальнейшему повышению квалификации имамов. При этом в идеале желательно воспитать поколение священнослужителей, не только обладающих глубокими религиозными познаниями, но и в целом с широким кругозором, по-светски образованных.

- Кстати, не так давно вы говорили о «трех китах» борьбы с псевдорелигиозным экстремизмом - религиозная грамотность, светская образованность и развитое национальное самосознание. Эти ваши слова запомнились многим. Скажите, пожалуйста, повышение  уровня религиозной грамотности населения - это ведь тоже задача муфтията?

- Да, но не только его. Муфтият должен обеспечить возможность получить религиозные (исламские) знания всем, кто к этому стремится. Но религиозная грамотность - это более широкое понятие. Быть религиозно грамотным - значит ориентироваться в базовых понятиях крупнейших религий. Например, четко понимать принципиальную разницу между религией Бога и оккультными учениями, или уметь отличать, скажем, «деизм» от «пантеизма», «предопределение» в исламе от «кармы» в индуизме и так далее. То есть даже атеист может быть в некотором смысле слова религиозно грамотным. Допустим, в странах, где религиозная традиция в целом никогда не прерывалась. А у нас у многих до сих пор, простите, просто каша в голове.

Поэтому я считаю, что повышение религиозной грамотности - это задача не только священнослужителей. Скажем, многострадальную дисциплину «Религиоведение» необходимо для начала качественно преподавать хотя бы в нескольких ведущих университетах.

- Какие еще актуальные задачи на ближайшую перспективу, помимо решения кадровой проблемы, стоят перед ДУМК?

- Прежде всего, поднять на новый уровень свою информационную деятельность. В частности, таких сайтов как Azan.kz должно быть несколько, а не один. Это, по сути, единственный эффективный способ отвлечь молодежь от продукции некоторых интернет-ресурсов, транслирующих сомнительные идеи. Как известно, любую блокировку можно с легкостью обойти, а решить проблему радикально, например, закрыть  сайт, зарегистрированный за пределами страны, вообще невозможно.

Но самое главное - чтобы в итоге еще выше поднять моральный авторитет имамов в обществе. Здесь очень важен тот момент, что в религии ислама, как известно, отсутствует институт церкви и священства в точном смысле этого слова. Иначе говоря, имам - лишь первый среди равных, и его авторитет - либо реальный, заработанный делами, либо… никакой. А дела его - это и высокая нравственность, проявляемая в повседневном служении, и знания, которыми он щедро делится с верующими, и в каких-то случаях конкретная помощь людям - исламскую благотворительность никто еще не отменял - и многое другое.

- Позвольте еще один каверзный вопрос. Как вы считаете, все-таки является ли Ержан Маямеров идеальной фигурой для только что занятой им должности - Верховного муфтия?

-  А вы мне позвольте технично уйти от каверзного вопроса. Я считаю, что, учитывая ответственность должности и общую сложность текущего момента, стопроцентно, во всех отношениях идеальной кандидатуры могло просто и не быть в наличии. Любое назначение было бы своего рода авансом со стороны общества. Именно поэтому сейчас нужно поддержать нового главу мусульман Казахстана во всех начинаниях, направленных на благо уммы и общества в целом.

Торгын НУРСЕИТОВА