В нашем мире, где не имеющие власти отчаянно пытаются овладеть ею, а те, кто обладает ею, пытаются не потерять ее любой ценой, тихий голос предстоятеля самой многочисленной в мире христианской Церкви, говорящего о том, что он добровольно отказывается от своих полномочий в связи с физической слабостью и ради блага Церкви, звучит вразрез с распространенным образом мышления. Папа Бенедикт XVI еще раз проявил себя последовательным в своей линии моральной целостности и отказа от компромиссов.

Конечно, мы еще не отошли от шока, вызванного отречением Бенедикта XVI, чтобы пытаться подвести какие-то итоги его понтификату. Однако я бы сказал, что одним из ключей толкования личности этого Папы и его понтификата, вероятно, является именно эта последовательность в соблюдении традиций Церкви, в его устойчивости перед преходящими веяниями и сильным давлением господствующей культуры.

Папа Ратцингер является богословом высокого уровня и, несомненно, одним из самых авторитетных современных католических богословов. Его богословская деятельность до восшествия на папский престол и после – от его книг о личности Иисуса, до его энциклик и апостольских обращений, от Декларации Dominus Iesus до Катехизиса Католической Церкви – представляет собой значительный вклад в современное католическое богословие. Одна из тем, к которой он чаще всего обращался, – тема отношений между верой и разумом, – находится в преемственности с тем, что уже было сказано его предшественником Папой Иоанном Павлом II.

Еще одна тема, близкая Папе Бенедикту XVI с самого начала его понтификата – это тема утверждения моральных христианских ценностей, его твердое «нет» диктатуре релятивизма. Мы, православные, полностью разделяем эту позицию. Сегодня во всем мире, но особенно в западном обществе, наблюдается опасная утрата всяческих моральных устоев.

Современный менталитет желал бы стереть всякую разницу между добром и злом. Экстремистский и воинствующий нравственный либерализм навязал понятие «политкорректности» в качестве новой массовой идеологии, ничем не отличающейся от абсолютистских идеологий политического максимализма, запятнавших собою XX век. Если внимательно почитаем Евангелия, то увидим, что милость Господа Иисуса по отношению к грешникам никогда не означала снисхождения к греху и не путала зло с добром. Лично я убежден, что Церковь сегодня, может быть, как никогда ранее, оставаясь открытой по отношению к любому, и предлагая путь спасения каждому человеку, должна дать верным очень четкие линии поведения. Я бы сказал, что нынешний Папа четко продемонстрировал, что открытость к диалогу не означает предательства заповедей Христа.

Его нередко воспринимали как консерватора или традиционалиста, и такая слава принесла ему критику и некоторую непопулярность. Полагаю, что в связи с этим важно прояснить, что значит традиция для нас, христиан. Христианство является религией "уже” и "еще не”, то есть, религией, в которой встречаются трансцендентность и имманентность, земная жизнь и жизнь вечная. В самом деле, Христос уже воскрес раз и навсегда, как первенец нашего общего воскрешения; но "обожествление” каждого из нас находится еще в процессе. Поэтому Церковь имеет особые отношения со временем. Церковь – а под ней я подразумеваю апостольские церкви – всегда пребывает в том continuum, которым является традиция. Это слово, как на латыни (traditio), так и на славянском (предание), указывает на передачу веры. Свидетельство, которое мы получили от апостолов и от тех, кто нам предшествовал на пути к Богу, мы должны передать в целости и сохранности будущим поколениям. Поэтому мы ответственны за точность этой передачи.

Несомненно, Бенедикт XVI как Папа, точно так же, как Йозеф Ратцингер в качестве богослова, является человеком преемственности, верности этой передачи, то есть, преданию. Богословом преемственности он был также в своем восприятии Второго Ватиканского собора. С точки зрения православного богословия последний Собор католической Церкви также следует оценивать не как момент разрыва с прошлым, но с точностью до наоборот: поскольку и насколько он обозначил возвращение к традиции.

Одной из черт понтификата Бенедикта XVI стало значительное улучшение отношений между православными и католиками и, особенно, между Римом и русской православной Церковью. Папа прекрасно знаком с православием; его любовь к традиции делает его близким нему. Также следует сказать, что личное знакомство положительно влияет на межцерковные отношения.

Патриарх Кирилл до того, как был избран предстоятелем русской православной Церкви, целых четыре раза встречался сначала с кардиналом Ратцингером, а затем с Папой Бенедиктом XVI. Также и я, после того, как стал преемником нынешнего Патриарха на посту главы Отдела внешних церковных связей нашей Церкви, трижды был принят на частных аудиенциях Папы. Я буду всегда помнить об этих наших беседах и о нем как личности. Не думаю, чтобы можно было говорить, что его позиция богослова, человека четких мыслей, зачастую противостоящих господствующей культуре, была в ущерб его позиции пастыря. Бенедикт XVI – человек скромный, понимающий, большого смирения и мудрости.

Между православными и католиками и сегодня остаются спорные богословские вопросы, ждущие своего разрешения, и исторические раны, которые нужно исцелять. Я имел возможность изложить непосредственно Папе мое личное видение состояния наших отношений и перспектив богословского православно-католического диалога во время личных бесед с ним. Должен сказать, что испытываю некоторое смущение в отношении диалога, который ведет смешанная богословская Комиссия: я считаю, что в ближайшем будущем вряд ли можно ждать от него очевидного прогресса. Несмотря на это, наши позиции в других областях совпадают полностью, либо близки. Например – позиции по этическим вопросам. Следовательно, мы должны вкладывать силы в эти области, действовать вместе, чтобы утверждать этические ценности христианства. Я сказал об этом Папе и нашел с его стороны полное понимание.

Еще одна область, в которой мы можем и должны действовать вместе – это защита гонимых христиан. И здесь я имею в виду не только Африку, Ближний Восток или некоторые азиатские страны, но и саму Европу, где христиане нередко становятся жертвами маргинализации, где их голос пытается заглушить господствующий секуляризм, для которого религия является чем-то, что касается лишь сферы личной жизни человека, и не должна никак отражаться в социальной жизни. Папа Бенедикт XVI сделал и сказал много - как в защиту гонимых христиан, так и в защиту забытых или попираемых христианских ценностей. В нем мы имели хорошего союзника.

Теперь, своим отречением от престола Папа преподал миру урок смирения и мудрости. Несколько дней назад в русской Церкви мы праздновали Сретение Господне. Как не вспомнить здесь песнь мудрого Симеона, которого наше предание называет Богоприимцем: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром». Пастырю и христианину Бенедикту XVI мы желаем многая, плодотворная и мирная лета. Что касается нас, то себе мы желаем, чтобы положительная динамика в отношениях между Русской Православной Церковью и Римско-католической Церковью продолжилась при его преемнике.