Те, кто следит за исследованиями в области биологии и медицины, привыкли к масштабным программам, обещающим почти безграничные достижения как для экономики, так и для здравоохранения. Все началось в 1990-х годах с проекта «Геном человека». Тогда молекулярные биологи надеялись записать на CD человеческую индивидуальность, а редактор американского журнала Science говорил, что секвенирование человеческого генома поможет победить рак, шизофрению и депрессию, а также проблему бездомности. Позднее Guardian в своей редакционной статье писала, что стволовые клетки «открывают почти библейские перспективы… Их способность превращаться в то, что нужно телу для восстановления, может… позволить слепым видеть, хромым - ходить, а глухим - слышать». Тем не менее, пока и геномика, и регенеративная медицина не так уж много дали здравоохранению, зато помогли нескольким людям нажить состояния.
До сих пор у нейронаук не было своего большого проекта, несмотря на то, что девяностые должны были стать десятилетием мозга, а двухтысячные – десятилетием сознания. Но теперь все изменится. В январе Европейская комиссия объявила, что ее программа «Будущих и новых технологий» («Future and Emerging Technologies») выделит миллиард евро на проект «Человеческий мозг», который ставит своей задачей создать на суперкомпьютере модель человеческого мозга. На следующий месяц президент Обама, сославшись на заявление Института имени Баттелла о том, что каждый доллар, потраченный на проект «Геном человека», принес американской экономике 140 долларов, поддержал конкурирующий с европейским проект «Карта деятельности мозга» («Brain Action Map»). Его бюджет должен составить 3 миллиарда долларов.
И для европейцев, и для американцев «расшифровка» человеческого мозга – главная научная задача 21 века. Она должна сделать возможным излечение множества болезней – от аутизма до болезни Альцгеймера, - помочь создать новые суперкомпьютеры, а также в итоге породить научную концепцию личности и сознания. Между европейским и американским проектами существуют важные различия. Европейцы (объединение из примерно 40 лабораторий) рассчитывают создать кремниевый «виртуальный мозг» с помощью облачных вычислений. Напротив, поддержанный Обамой проект «Карта деятельности мозга», в основе которого лежит схема, разработанная (в основном) калифорнийскими нейробиологами, нацелен на то, чтобы описать триллионы связей между нервными клетками и создать «коннектом».
Сообщество специалистов по нейронаукам—за исключением тех, кто сможет напрямую воспользоваться плодами этой щедрости госструктур, — пока реагирует скептически. В конце концов, даже для самого изученного в мире живого организма – червя C elegans, обладающего всего 302 нейронами, связи между которыми прекрасно известны, - не получается точно установить соответствие между схемой соединений и поведением. Более того, одно из основополагающих свойств человеческого мозга - это его пластичность. Он постепенно меняется – миллисекунда за миллисекундой, десятилетие за десятилетием. Связи в нем постоянно создаются, разрушаются, перестраиваются по-новому по мере того, как обладатель мозга реагирует на окружающий мир. Заморозить мозг в каком-то одном моменте – в кремниевом виде или в виде коннектома, - значит не учитывать этот фактор. Поэтому, когда мы слышим заявления о том, что новые проекты могут избавить человечество от заболеваний мозга и психических болезней, трудно не подумать, что мы это уже слышали. Неужели экономические соображения опять восторжествуют над интересами здравоохранения?
Хилари Роуз и Стивен Роуз – авторы книги «Гены, клетки и мозг: прометеевы обещания новой биологии» («Genes, Cells and Brains: The Promethean Promises of the New Biology»).
