Почему антитабачный закон мешает бросить курить.
Запреты превращают жизнь курильщика в квест. Сначала нужно найти сами сигареты (которые скоро уберут с витрин), потом подыскать место, где новые правила не запрещают щелкнуть зажигалкой и глотнуть дыма. И из-за этого в разы сложнее сказать сигаретам «нет». Сам этот квест — корень психологической зависимости от табака, уверен нейрофизиолог Такуя Хаяши со своей командой из канадского университета Макгилла.
Что заставляет лезть в карман за пачкой сигарет? Наивный ответ можно найти, например, у Аллена Карра в книге «Легкий способ бросить курить»: каждая следующая сигарета снимает неприятные симптомы, вызванные предыдущей. Уровень никотина в крови падает, самочувствие ухудшается, рецепторы сигналят что есть сил о дефиците наркотика и требуют новой дозы.
Эксперимент Хаяши над 10 добровольцами-курильщиками ставит на этом объяснении крест. Одних обещали отпустить покурить, как только они ответят на вопросы теста. Томограф показывал вспышку активности медиальной орбифронтальной коры (mOFC) — это был пик «субъективной тяги к никотину». Других предупредили, что ждать своей сигареты придется еще четыре часа. И их желание покурить было выражено намного слабее, хотя уровень никотина в крови был тот же: ровно за 30 минут до начала каждый выкурил по сигарете.
Настоящий командный пункт аддикции обнаружился в префронтальной дорсолатеральной коре (DLPFC). Ее Хаяши выключал на время методом магнитной стимуляции: мощное поле мешает нервным клеткам обмениваться сигналами. Оказалось, что тяга к сигаретам при этом практически пропадает, хотя львиная доля рецепторов работает как ни в чем не бывало.
Этот отдел мозга — «планировщик задач», мастер справляться с головоломками. Но чтобы составить верное представление о роли DLPFC, придется вообразить не ботаника в очках, который изрисовал всю доску интегралами, а мистера Вульфа из «Криминального чтива». Кто такой мистер Вульф? Человек, который решает проблемы. Он мало что делает сам. Зато хорошо понимает обстановку и раздает дельные приказы тем, кто позвал его на помощь. DLPFC ведет себя точно так же.
Во-первых, фильтрует поток ощущений и оценивает положение дел. «В реальном мире намеки и знаки, связанные с курением, указывают курильщику, который вынужденно воздерживается, на немедленную возможность покурить», — отмечает в своем обзоре статьи Комитет по нейробиологии аддиктивных расстройств при институте Скриппса. Рецензенты имеют в виду, что цивилизованный мир загнал курильщиков в гетто, где эти знаки только и возможны. Вот запах табака — значит, рядом курят, можно и нам. Вот пиктограмма сигареты в аэропорту: вероятно, совсем рядом задымленный загон за стеклом, забитый другими курильщиками. Смятая пачка, реклама, даже разговор о сигаретах заставляют DLPFC ярко загореться на томограмме.
Во-вторых, DLPFC манипулирует активностью целого оркестра соседних зон мозга. Например, передняя поясная кора (ACC) прикидывает, с какими издержками связаны наши желания. Спуститься на лифте с 20-го этажа? Это долго. Пройти пятьсот метров до ближайшего супермаркета? Это далеко. Выстоять мучительную очередь за бабушками, запасающимися едой впрок? У нас не хватит терпения. Получить вожделенную пачку, выудить оттуда сигарету и зажечь ее с десятой попытки на ветру? Мы будем громко ругаться. Мерзнуть еще пять минут на пятачке перед входом в офис? Холодно. Затянуться? Бесценно, напоминает DLPFC. Значит, сбегать за сигаретами не так уж и тяжело.
Стараниями DLPFC весь день курильщика превращается в увлекательный бег с препятствиями. Город — в территорию скрытых знаков, которые выводят к заветным оазисам, где дымить не запрещено. Одни отделы мозга спорят и торгуются с другими относительно истинной цены усилий. Человек, который выкуривает пачку, переживает это по двадцать раз на дню.
Проходи исследование в Америке 1950-х, где врачи курили при пациентах у себя в кабинете, томограммы наверняка выглядели бы иначе. Если зажечь сигарету можно когда захочешь и где захочешь, префронтальной коре нечем заняться. Именно запреты заставляют курильщика чувствовать себя золотоискателем во враждебных джунглях и реагировать на запах табака, как на самородок под ногами.
Вот почему бросить курить сейчас — значит положить конец изощренным когнитивным играм. Пропагандисты отказа от курения вроде Аллена Карра вскользь упоминают чувство опустошенности как один из эффектов отказа. Надо думать, это чувство сродни ощущениям первопроходца-золотоискателя, вышедшего на пенсию — и чем жестче антитабачная политика, тем оно сильней.
