Но на самом деле ему весь год было скучно, поскольку он был отрезан от родственников и друзей, сидел на диване и играл в видеоигры. «Я думал, интернет – это неестественное состояние для нас, людей, – написал он. – Но я ошибался».

Миллер обнаружил одну простую вещь: даже если ты решишь игнорировать интернет, он тебя игнорировать не будет. Он продолжал появляться в Facebook на фотографиях своих друзей, а статьи, написанные им о добровольном технологическом затворничестве, публиковались и размещались в онлайн-пространстве. Интернет, который мало интересовался Полом Миллером, когда тот был одним из двадцати тысяч американских журналистов, ищущих там вдохновение, внезапно начал проявлять интерес к каждой мелочи в его жизни. Какое-то время можно было даже загрузить приложение, которое позволяло вам с точностью до минуты узнавать о том, сколько осталось времени до возвращения Миллера в мир обновления статуса и симпатичных экранных заставок. Как говорится: что имеем, не храним, а потерявши - плачем. 

В потребности уйти из цифрового мира есть нечто странное и пуританское. Миллер – убежденный христианин, и к своему эксперименту он подошел именно с такой точки зрения. Этим объясняется то, почему он прибегает к понятиям греха и искушения, которыми переполнены критические высказывания в адрес интернета, особенно когда речь идет о молодежи. На этой неделе появилось очередное исследование, которое показывает, что дети приходят в онлайн в более юном возрасте и на более длительное время. При этом реакция родителей – это скорее ужас, чем радость. 

Миллер со своей стороны считал, что постоянная коммуникация «развращает его душу». Он надеялся, как и многие другие люди, что период цифрового затворничества как-то поможет спасти ее. Не спас, и разочарование Миллера от этого оказалось немного трагичным. 

Новым обезвреживающим средством является мода на отказ от сетевой коммуникации. У ее привлекательности есть весьма простые причины. Когда многие из нас работают, нам необходимо постоянно взаимодействовать и общаться между собой. В этих условиях заявление типа «я ненавижу интернет» вызывает меньше споров, чем признание в ненависти к работе в наш век людей целеустремленных и любящих пожить на халяву. Жизнь в мире, где босс может прислать вам в четыре утра письмо по электронной почте и ждать ответа, изнурительна; она выводит человека из состояния душевного равновесия. Но это проблема работы, а не технологий. Если вы чертовски устали, копая ямы и зарабатывая этим на жизнь, то какой смысл злиться на лопату? Решение проблемы для общества, которое требует неослабной производительности и бесконечной коммуникации, это не уменьшение пребывания в интернете, а расширение независимости. Но вы не обретете такую независимость, просто отключив свой модем. 

Пора отказаться от мысли о том, что существует четкое различие между цифровым и «реальным» миром, и что для того, чтобы получить подлинное впечатление от второго, нам следует отказаться от первого. Ученые называют это «цифровым дуализмом». Данный термин придумал Натан Юргенсон (Nathan Jurgenson), давший ему следующее определение: «Вера в то, что онлайн и оффлайн - это четко различающиеся и независимые друг от друга реальности». На самом деле, физический и цифровой мир зависят друг от друга и накладываются один на другой, а технические новшества - от айфона до телеграфа, от космического корабля до тостера - влияют на каждый аспект нашей жизни вне зависимости от того, хотим мы этим пользоваться или нет.

Технология, как и сексуальность, это часть нашей жизни, которая создает проблемы только тогда, когда вы убедите себя в том, что она вредна. Подобно мечтаниям проповедника воздержания, целенаправленное затворничество от чего-то порождает одержимость. Возникает впечатление, что Пол Миллер узнал об интернете гораздо больше, когда решил жить без него. 

Надо сказать, что периодически отрываться от Твиттера полезно, поскольку это расслабляет. Но всякий раз, когда новая технология меняет темпы и масштабы взаимодействия между людьми от печатного слова к пикселям, появляются люди, считающие эти изменения пагубными, болезнетворными, вредными для детей. Когда-то люди считали типографский шрифт злом, потому что  книги отвлекали женщин от работы, а простолюдинам давали возможность самостоятельно прочесть, что написано в Библии. Но коммуникационные технологии не могут развратить вашу душу, равно как отказ от них не может ее спасти. И интернет здесь ничем от остального не отличается.