Самое странное в книге Стивена Хардинга (Stephen Harding) «Последняя битва» («Last buttle»), в этой поистине невероятной истории времен Второй мировой войны — то, что ее до сих пор не рассказывали по-английски, и то, что по ней еще не снят голливудский блокбастер. Вот основные факты: 5 мая 1945 года, спустя пять дней после самоубийства Гитлера, три танка «Шерман» из 23-го танкового батальона американской 12-й танковой дивизии, находившиеся под командованием капитана Джона «Джека» Ли-младшего (John C. ‘Jack’ Lee Jr.) освободили замок Иттер в австрийском регионе Тироль. Этот замок служил тюрьмой, в которой содержались особо важные французские заключенные, в том числе бывшие премьер-министры Поль Рейно (Paul Reynaud) и Эдуар Даладье (Eduard Daladier) и бывшие главнокомандующие генерал Максим Вейган (Maxime Weygand) и генерал Морис Гамелен (Maurice Gamelin). Когда к замку прибыли опытные бойцы из 17-й танково-гренадерской дивизии СС, чтобы отбить его и казнить узников, к осажденным немногочисленным людям Ли присоединились выступившие против нацистов солдаты германского Вермахта, а также несколько крайне воинственных жен и подруг до последнего не перестававших — по законам жанра — ссориться друг с другом французских заключенных, и вместе они сумели противостоять натиску едва ли не лучших из отборных солдат Третьего Рейха. Стивен Спилберг, как ты мог пропустить такой сюжет?
Битва за сказочный замок Иттер, построенный в XIII веке, стала единственным боем во Второй мировой войне, в котором американцы объединили силы с немцами. Это также был единственный бой в американской истории, в котором солдаты США защищали средневековый замок от упорных атак врага. Как будто специально для вящей кинематографичности две из женщин, заключенных в Иттере — Огюста Брюклан (Augusta Bruchlen), любовница профсоюзного лидера Леона Жуо (Leon Jouhaux), и жена генерала Максима Вейгана мадам Вейган, — находились там потому, что сами предпочли быть вместе со своими любимыми. Они, как и любовница Поля Рейно Кристиан Мабир (Christiane Mabire), были невероятно сильными, одаренными и решительными женщинами, образы которых были буквально созданы для киноэкрана.
У этой, как я обязан еще раз подчеркнуть, абсолютно достоверной истории - два главных героя, и оба они очень кинематографичны. Джек Ли был классическим воином — умным, агрессивным, изобретательным. Разумеется, он много пил, жевал сигару, уделял много внимания своим солдатам и был готов мыслить крайне нешаблонно, когда этого требовала тактическая обстановка — например, когда на замок нападали подразделения Ваффен-СС. Вторым героем был заслуженный офицер Вермахта майор Йозеф «Зепп» Гангль (Josef ‘Sepp’ Gangl), погибший, помогая американцам защищать заключенных. История Гангля впервые рассказывается по-английски, хотя в современных Австрии и Германии его справедливо прославляют как героя антинацистского сопротивления.
Автор книги Стивен Хардинг (Stephen Harding) — известный эксперт по военной истории и автор нескольких книг — давно занимается Второй мировой войной. Его стиль письма отличается одновременно живостью и убедительностью. «Примерно в четыре утра Джека Ли разбудили выстрелы винтовок M1 Garand, — пишет он о первой попытке эсесовцев взять замок, — резкий звук Kar-98 и механический треск коротких сухих очередей М1 Carbine (автоматический американский карабин — прим. ред.). Инстинктивно поняв, что стрельба началась у замковых ворот, Ли вскочил с постели, схватил каску и M3 (автоматический американский карабин — прим. ред.) и выбежал из комнаты. Когда капитан добрался до арки ворот, ведущих с террасы замка во внутренний двор, откуда-то с холма к востоку застрочил пулемет MG-42 (немецкий пулемет — прим. ред.). Его характерный грохот четко выделялся на фоне стрельбы, а его трассирующие пули проносились над лощиной и рикошетом отлетали от замковых стен. Это выглядело как непрерывный алый поток». Все, что пишет Хардинг в своей увлекательной, но при этом исторически точной книге основано на тщательных исследованиях. Его работа доказывает, что история бывает и новой, и захватывающей.
Французские заключенные, отложив в сторону личную вражду и давние политические разногласия, взяли в руки оружие и присоединились к бою против наступающих эсесовцев. Книга позволяет нам узнать Рейно, Даладье и прочих как реальных людей, а не как политические легенды, в которые они превратились за десятилетия. Более того, теннисист Жан Боротра (Jean Borotra) и Франсуа де ля Рок (Francois de La Rocque) — бывшие функционеры вишистского правительства маршала Филиппа Петэна (Philippe Petain), которых многие историки долгое время считали простыми профашистскими германскими марионетками, — в книге представлены такими, какими они были на самом деле — сложными людьми, по-своему поддерживавшими дело союзников. Например, де ла Рок, работая на Виши, одновременно фактически руководил просоюзническим движением сопротивления. В конце концов, будь они всего лишь фашистскими марионетками, они не оказались бы в итоге Ehrenhäflinge — «почетными узниками» — Фюрера.
Хотя книга концентрируется на битве за замок Иттер, она также затрагивает более широкий стратегический контекст — действия союзников в Германии и в Австрии в последние месяцы войны и все более отчаянных попытки Третьего Рейха помешать продвижению противника. Работа Харпера рисует впечатляющую картину коллапса государства и общества, во время которого часть немцев решила примириться с будущим, а часть — например, атаковавшие замок бойцы Ваффен-СС — была готова сражаться до плачевного конца. Бои действительно продолжались уже после формальной капитуляции правительства Деница.
Автор не забыл и о «номерных заключенных», работавших в замке Иттер — безликих узниках из Дахау и других концлагерей, о судьбах которых никогда раньше не говорили подробно. При всей разнице политических позиций и при всех личных конфликтах, французские «почетные узники» помогали этим людям, лишенным даже имен, как могли.
Одним из этих «почетных узников» был Мишель Клемансо (Michel Clemenceau), сын государственного деятеля времен Первой мировой Жоржа Клемансо (Georges Clemenceau), открыто критиковавший маршала Петэна и арестованный Гестапо в мае 1943 года. В замке Иттер он демонстрировал «непоколебимую уверенность» в спасении. Он явно унаследовал отвагу своего отца, прозванного «Тигром». Во время штурма, когда боеприпасы кончались — в MP-40 (немецкий пистолет-пулемет — прим. ред.) бывших заключенных оставались последние магазины, — танки американцев были уничтожены, а враг наступал с севера, запада и востока, семидесятилетний старик продолжал отстреливаться. Его отец гордился бы им.
Конец этой истории тоже понравился бы в Голливуде: когда эсесовцы уже приготовились ударить по воротам из панцерфауста (немецкий гранатомет — прим. ред.), «звук автоматных выстрелов и грохот танковых орудий из деревни за их спинами обозначил радикальные перемены в тактической обстановке». Американцы и бойцы австрийского сопротивления явились спасать замок. Сохраняя то же великолепное хладнокровие, которое он проявил во время штурма, Ли подошел к командиру одного из пришедших на выручку американских танков, с деланным раздражением посмотрел ему в глаза и спросил просто: «Почему так долго?» Эта история, напоминающая одновременно и «Там, где гнездятся орлы» («Where Eagles Dare») и «Пушки острова Наварон» («Guns of Navarone»), выглядит столь же впечатляющей и неправдоподобной, как эти два знаменитых фильма о войне, но в отличие от них в «Последней битве» («The Last Battle») каждое слово — правда.
