С 836-го по 892-й год из расположенного реке Тигр города Самарра осуществлялось управление арабской мировой империей. Здесь располагались халифы со своей гвардией, составленной из тюркских рабов, которые вскоре создали собственный зловещий образ жизни.«Возрадуйся тот, кто его увидит», - такими комплиментами одарил халиф аль-Мутасим город, основанный им в 836 году в северной части Месопотамии. Его современники, несомненно, были с ним согласны. Город Самарра – так его называют арабы – поражал воображение своими дворцами, парками, мечетями, зверинцами и площадками для верховой езды. Сравниться с ним могли разве что Константинополь, столица Византии, китайская метрополия Сиань и древняя резиденция халифов Багдад.
Но Самарра был не только сверх меры великолепным. Этот город, раскинувшийся на протяжении более 50 километров вдоль берега Тигра, был прежде всего военным лагерем. Единственной причиной его создания были воины, окружавшие аль-Мутасима, его гвардия, состоявшая из нескольких десятков тысяч человек. Для того, чтобы уберечь их и себя самого от враждебного отношения жителей Багдада, этот халиф опустошил государственную казну для того, чтобы построить в 120 километрах вверх по реке новую столицу, новый центр мира.Спустя почти 50 лет то, что должно было «радовать глаз», превратилось в кошмар. Город стал тюрьмой для халифов и проклятьем для народа. Члены гвардии и их командиры, султаны, стали господами и терроризировали империю, разделяя ее на части. Халифы в буквальном смысле вынуждены были бежать назад в Багдад. Однако они уже не смогли избавиться от тех духов, которые были выпущены при строительстве города Самарра. Военные рабы, это роковое изобретение исламского мира, продолжали делать свои губительные карьеры. И сегодня они служат примером для воинов ислама, мобилизация которых не составляет большого труда.
Звездный час немецкой археологииОднако не следует искать большого количества связей с актуальными событиями на выставке «Самарра – центр мира», с которой можно познакомиться в Берлине на Музейном острове. Параллельно с открытой на первом этаже экспозицией, посвященной дневневосточной метрополии Урук, в соседнем Музее исламского искусства речь идет о звездном часе немецкой археологии. «100 и один год археологических изысканий на реке Тигр» - таков подзаголовок этой выставки, отсылающей нас к деятельности Фридриха Зарре (Friedrich Sarre) и Эрнста Герцфельда (Ernst Herzfeld), которые своими раскопками, начатыми в 1911 году в городе Самарра, и заложили, по сути дела, основы исламской археологии.
В рамках небольшой экспозиции выставлены многочисленные находки, ставшие основополагающими предметами в истории искусства. Образцы лепнины и деревянные панели, украшавшие дворцы и богатые частные дома, расписанная керамика, изделия из стекла, а также привезенный из Китая фарфор. Сохранность многих экспонатов указывает на судьбу города – он систематически подвергался опустошению. Там остались лишь черепки, обломки и случайно сохранившиеся вещи. Все та роскошь, с которой халифы украшали свой город, и стала жертвой тех, для которых она в первую очередь и предназначалась – воинов.Об этих людях написал арабский чиновник аль-Якуби: «Во время правления аль-Мамуна (сын известного халифа Харуна ар-Рашида – прим. редакции газеты Welt) аль-Мутасим часто направлял меня в Самарканд для того, чтобы приобрести тюрков. И я каждый год привозил ему такое их количество, что уже при аль-Мамуне у него было более 3 тысяч молодых людей. Когда эти иноземные тюрки выезжали верхом, они так быстро пускались в галоп, что задевали людей направо и налево».
Мечеть для 100 тысяч верующихС этими воинами в конечном итоге аль-Мутасим устроил путч, в результате которого он оказался на троне всей арабской империи, простиравшейся в то время от Гибралтара до Индии. Столь же громадными были и постройки в его городе. Археолог Эрнст Герцфельд описал размеры его дворца с помощью известных мест Берлина: он бы простирался от Лейпцигерстрассе на юге до Бранденбургских ворот на западе и до реки Шпрее на севере и на востоке.
Огромная мечеть, как говорят, могла вместить 100 тысяч верующих. Ее знаменитый спиралевидный минарет – как и весь комплекс в 2007 году он был включен ЮНЕСКО в список мирового культурного наследия – европейские художники использовали в качестве образца для изображения Вавилонской башни.Семь халифов правили исламским миром из города Самарра. На выставке представлены планы гигантских построек, среди которых место для игры в поло, а также площадки для конных скачек. А еще тюрьмы. Династия халифов Аббасидов, ведущая свой род от одного из дядей пророка Мухаммеда, держала в одной из них потомка его двоюродного брата и зятя Али. Согласно имеющимся данным, десятый и одиннадцатый имамы умерли в городе Самарра. Двенадцатый имам исчез, ушел в сокрытие.
Те места, где это произошло, являются священными для шиитов, в результате чего на громадных по площади руинах города Самарра до сих пор сохраняются элементы городской жизни. В 2006 и в 2007 годах в результате нападения экстремистов была разрушена усыпальница имамов аль-Аскари, что вызвало волнения по всей стране. В 2009 году она была восстановлена.1000 динаров за подходящих рабов
Однако история города Самарра является значимой не только для шиитов. Об этом позаботились военные рабы Аббасидов. Еще во времени правления аль-Мутасима их тысячами приобретали в степях Центральной Азии, и они во многом повлияли на историю ислама. Их покупали в возрасте от 8 до 12 лет в городах-оазисах на краю степей и платили за них большие деньги. Источники говорят о том, что за подходящего молодого человека отдавали 1000 динаров. В большинстве случаев это были языческие тюрки, из которых делали фанатичных мусульман.В отличие от нормальных рабов, использование которых в исламе было обычным делом, эти юноши получали прекрасное образование в военном деле. Кроме того, под наблюдением евнухов им преподавали письмо, чтение Корана, а также основы управления и другие научные дисциплины. В конце обучения они получали оружие, коня и – как правило – свободу, после чего их направляли в существовавшие воинские части. В принципе, все государственные должности были для них открыты.
Они знали это, и вскоре стали вести себя соответствующим образом. Поскольку их лояльность относилась только к их хозяину – а не к его народу, государству или культуре –изменение их поведения было всегда лишь вопросом времени. Они меняли отношение к своим князьям и сами стали возводить на трон правителей. В 892 году халифы из династии Аббасидов сделали из этого соответствующие выводы и вновь перевели свою резиденцию в Багдад. Преимущество состояло в том, что помимо них и их солдат, в городе, по крайней мере, проживали еще несколько сотен тысяч людей. Тогда как Самарра стал крупнейшим городом в мире, превращенным в руины.Удивительно то, что случай с династией Аббасидов никого не испугал. Историки полагают, что 80% всех мусульманских династий пользовались институтом военных рабов. Мамелюки в Египте даже создали свое собственное государство, конец которому только в 1798 году положил Наполеон. И янычары османов, рекрутировавшиеся из подчиненных балканских христианских народов, смогли сохранить свою власть до 1826 года.
Образцы для современных повстанцевПричина, по которой исламские правители постоянно опирались на военных рабов и их генералов, на султанов, объясняется разделенной лояльностью их подданных. Они воспринимали себя членами рода и клана или религиозных групп. Кроме того, после создания мировой арабской империи военная служба все больше теряла привлекательность для новых господ.
Во времена поздней античности варвары с севера оказывали давление на варваров из степей на военной службе. Их гвардии обещали более верное служение, чем непредсказуемые народные ополчения, которые легко могли быть инфицированы религиозными влияниями. Однако временной период этой верности был ограничен.В отличие от европейских князей их исламским коллегам не удалось создать достаточное количество экономической власти для того, чтобы вместе с дисциплинированными наемными войсками захватить монопольное положение в государстве. Военные рабы культивировали свою роль в качестве воинов веры исламской ойкумены, внутри которой, а также за ее пределами, они якобы защищали послание пророка. Подобного рода легитимация связывает их с теми повстанцами, которые сегодня легко могут быть мобилизованы на пространстве от Мали до Афганистана для ведения военных действий. Вместе с ними они разделяют и презрение по отношению к гражданскому населению.
В этом смысле великолепие города Самарра превратилось в зловещее предупреждение, которое и сегодня заставляет задуматься.
