Опубликованная им в 1993 г. статья в журнале "Fоrеign Аffairs" и последующая монография на эту тему продолжают вызывать широкий резонанс и острые дискуссии в академических и политических кругах. 

Характерно, что как в странах Востока, так и на Западе эту концепцию подвергли резкой и аргументированной критике. Приводился широкий набор исторических фактов, исследований, аналитических доводов, показывающих, что само по себе значение и содержание термина цивилизация не допускает возможность столкновений, ибо априори предполагает терпимость, уважение, гуманный, основанный на общечеловеческих ценностях, подход к разрешению конфликтов. Это обоснование выглядело тем более убедительным для третьего тысячелетия, когда взаимодействие адептов различных конфессий, культур становится, казалось бы, императивом с учетом того, что угрозы и вызовы, с которыми ныне сталкивается человечество, приобрели глобальный масштаб и справиться с ними можно только сообща на коллективной основе. 

По мнению многих политологов, в XXI в. выделяется действие трех основных факторов: 

демографический взрыв - при нынешних темпах население планеты к 2050 г. достигнет 9,3 млрд.; 

истощение ресурсов 

и превращение энергетики в вопрос стратегической безопасности. 

Мир разделился на производителей и потребителей энергии. 

Эра дешевой нефти окончилась. 

А эра новых видов (кроме нефти, газа, угля) еще не вступила в полную силу. 

В 2006 г. страны-экспортеры нефти получили 970 млрд. долл. - втрое больше, чем в 2002-м, цена на нефть утроилась. 

В XIX в. доминирующей силой была Европа, в XX в. - США, в XXI в. природу глобализации изменили неожиданный, но, по сути, очевидный выход Азии на активную роль в мировой политике и возникновение радикального ислама. 

Произошел слом старой парадигмы, Запад теряет лидерство. 

Падает престиж США - повсюду, в т.ч. среди европейцев. 

Но правящая элита этой страны, уверенная в том, что американское превосходство и мировое лидерство - отныне величины постоянные, прибегает к широкому набору средств, в первую очередь силовых, чтобы доказать и удержать свои позиции «единственного и вечного победителя». 

Между тем, опыт многих предшествующих поколений, как и развитие событий последнего десятилетия, свидетельствуют о том, что попытки той или иной цивилизации навязывать свои ценности и представления о мироустройстве посредством силы, неизменно вызывают отторжение и, как правило, приводят к серьезным последствиям. 

История человечества дает немало примеров того, как часто отдельные личности и политические группы прибегали к манипуляции общественным сознанием, навязывали фобии, страхи, изобретали различные предлоги, чтобы навязать другим нациям свою волю, удержать народы в орбите своего влияния. 

После Второй мировой войны, когда США стали активно добиваться мирового господства, и это, естественно, потребовало военного присутствия в различных районах планеты, в качестве предлога была использована борьба с коммунизмом и Советским Союзом, представленным пропагандой агрессивным монстром. 

Для «отражения возможной агрессии со стороны СССР и стран Варшавского договора», была создана мощная военная машина, функционирование которой приносило огромные прибыли структурам, связанным с вооруженными силами. 

После дезинтеграции СССР потребовалось новое пугало, угроза, против которой «во имя защиты мира, безопасности народов и распространения демократии» необходимо было сохранять и наращивать военное присутствие, увеличивать заказы для военных корпораций, расширять структуры всего военно-промышленного комплекса. 

Силовое поле в эпоху противостояния двух сверхдержав удерживало в своих рамках остальное человечество, при этом преобразуя его. 

Исчезновение биполярной системы вывело другие цивилизации на политическую арену, прежде всего китайскую, индийскую и исламскую. 

Тогда был создан новый монстр, новый главный враг - ислам и исламский терроризм. 

Афганистан был оккупирован войсками Запада, когда не было ясности ни в вопросе «Аль-Каиды», являющейся в какой-то степени порождением американской политики, ни в обстоятельствах, связанных с событиями 11 сентября 2001 г. 

В этот период ислам как цивилизация в силу бурного демографического роста, ускоренного благодаря эксплуатации природных, прежде всего нефтяных, ресурсов и финансового влияния стал проявлять себя на международной арене как перспективная политическая сила. Ощутимее стали проявления подъема национального самосознания, требований социальной справедливости и критика действий Запада. 

Глобализация резко повысила значимость конкуренции между цивилизациями не только как культурно-историческими общностями, но и более глубокими факторами - системами ценностей, мировоззрениями, образом жизни. 

Водораздел, даже разлом проявился со всей отчетливостью после акции 11 сентября 2001 г., когда произошло сосредоточение крайних экстремистских сил как со стороны Запада, так и со стороны мусульманских радикалов. 

Последовала череда терактов, совершенных группами и лицами, связанными с мусульманскими экстремистами: взрыв на вокзале в Мадриде в марте 2004 г., бомбы в лондонском метро в июле 2005 г., массовые убийства на острове Бали, действия террористов по захвату Мумбаи в ноябре 2010 г. и др. 

На Западе набирала силу принимавшая самые разные проявления волна исламофобии: «карикатурный скандал» в Дании, расправы солдат армии США над иракцами в тюрьме Абу-Грейб, издевательства и убийства мирных афганских граждан американскими военными. 

Большую роль играют и стереотипы: 

западные СМИ представляют искаженный образ ислама, разжигая прежние страхи - типа «турки под Веной». 

В пропаганде Запада акцент постоянно делается на небольшой части исламских обществ -радикально настроенных организациях и группах, которые стремятся доказать, что у них есть собственные средства воздействия и, прежде всего, террор. 

Запад и ислам разделяют и серьезные конфликтные ситуации. 

Это, прежде всего, палестинская проблема: 

арабы считают, что Израиль является искусственным образованием, созданным Западом в качестве плацдарма для осуществления контроля за развитием событий в регионе и обеспечения своих стратегических и экономических интересов. 

Вашингтон, по сути, безоговорочно поддерживает проводимую израильским правительством экспансионистскую линию, карательные акции, постоянные нарушения прав палестинского народа. 

Кроме того, это кризис вокруг Ирана. 

Это также трагедия иракского народа: 

вторжение США в 2003 г. привело к развалу страны, экономическому коллапсу, социальной катастрофе, внутренним распрям, бесконечным бедам для населения этой страны, отбросив на многие годы ее развитие; 

вывод американского контингента в 2011 г. создал серьезную угрозу дезинтеграции государства. 

Это и афгано-пакистанский узел, где интересы западных государств сталкиваются с национальными интересами этих двух азиатских стран. 

В этом списке также бомбардировка натовской авиацией Ливии, что поставило страну на грань распада. 

Прямым следствием натовского вмешательства стала и дезинтеграция Мали. 

К этому надо добавить и суданский кризис, и фактическое разрушение Сомали как целостного государства. 

К этому же разряду можно отнести и драмы, переживаемые сегодня народами Йемена и Сирии. 

Разрыв в подходах и оценках Запада и мусульманских стран огромен. 

Так, радикалы-исламисты утверждают, что отсталость исламских государств связана, прежде всего, с доминированием Запада и его политикой в отношении ислама. 

А в западных государствах неоконсерваторы заявляют, что вновь созданные общины мусульман представляют собой серьезную угрозу для безопасности и стабильности. 

Мусульмане не хотят интегрироваться в западное общество, их лидеры объясняют это в т.ч. тем, что нормы морали и поведения, принятые в странах Запада, идут вразрез с общепринятыми основами нравственности и исламскими ценностями (имеется в виду в первую очередь распространение наркотиков, легитимность проституции, однополых браков и т.п.). 

В свою очередь неоконсерваторы завоевывают авторитет у широких слоев населения, размахивая опасностью исламизации Европы, требованиями резко сократить и даже остановить приток иммигрантов. 

Отсюда - рост популярности правых партий, которые за последние 10 с небольшим лет из маргинальных и второстепенных движений превращаются в основные политические силы. 

Процесс разрыва, разлома, несмотря на усилия здравомыслящих слоев населения его сдержать, тем не менее, усугубляется, и это проявляется в росте акций насилия и террора. 

В Соединенных Штатах майор американской армии палестинского происхождения Нидаль Хасан в 2010 г. расстрелял 13 своих сослуживцев, протестуя, таким образом, против его отправки в Афганистан. В марте с.г. американский сержант расстрелял 17 мирных афганцев, в т.ч. детей и женщин. В апреле 2012 г. француз алжирского происхождения М.Мирах, который вошел в историю, как «тулузский стрелок», потряс всю Францию, застрелив 7 ни в чем не повинных людей, в т.ч. и детей. 

Пожалуй, наиболее ужасающим примером цивилизационного разлома стали действия в июле прошлого года норвежца А.Брейвика, который устроил взрыв в центре Осло и стрельбу на острове Утои. Жертвами двойного теракта стали 77 чел., несколько десятков раненых. Но, пожалуй, не меньшие потрясения миллионы людей в мире испытали, когда этому монстру позволили в апреле с.г. в суде выступить с речью. Этот убийца-террорист хвастался размахом своих преступлений и заверил, что, «если бы представилась новая возможность, он бы вновь сделал то же самое». Массовыми убийствами, - говорил Брейвик, - он мол «пытался защитить Норвегию и Европу от исламизации и мультикультурализма». Если в июне с.г. ему вынесут приговор, то при признании его вменяемым, максимальный срок тюремного заключения, по норвежским законам, составляет 21 год. Это означает, что сегодняшний 33-летний убийца выйдет на свободу, когда ему будет 54 года. 

И все же самое страшное и трагичное состоит даже не в зверином цинизме Брейвика, а в том, что у него нашлось немало сторонников. 23-летний студент католического колледжа в Массачусетсе Кевин Фортс в феврале написал несколько писем Брейвику с выражением своей поддержки и предложениями помощи, а 18 апреля дал интервью норвежскому телеканалу VGTV, в котором сказал, что считает террориста не «неонацистом, как его представляют в прессе», а «националистом и патриотом», выступающим против «культурного марксизма и исламизации Норвегии». 

Студент также отметил, что смотрит на убитых Брейвиком подростков как на «вынужденные политические жертвы». 

Задумайтесь над тем, к чему призывал Брейвик в своем манифесте: 

сначала в течение 30 лет нужно вести гражданскую войну в Европе с теми, кто пытается умиротворить мусульман, а затем переходить к схватке с исламским миром. 

Сегодняшние события, связанные с «арабской весной», являются предтечей более значительных изменений в политическом руководстве многих государств. Представляется очевидным, что в обозримом будущем исламисты придут к власти в целом ряде стран. Примечательно в этой связи мнение министра иностранных дел Израиля А.Либермана, который недавно прямо заявил, что в свете сегодняшних событий, вероятнее всего, главная угроза для его страны будет исходить от Египта, а не от Ирана (решение египетских властей прекратить поставку природного газа Израилю является своего рода косвенным тому подтверждением). 

Очевидным на этом фоне является и рост популярности и влияния крайне правых партий и движений в Европе. 

В некоторых странах они уже входят в правящие коалиции. 

На президентских выборах 23 апреля с.г. во Франции, в которых приняли участие более 80% имеющих право голоса, лидер ультраправого Национального фронта Марин Ле Пен получила почти 20% голосов (здесь уместно напомнить, что в 2011 г. лидеры главных европейских держав - Германии, Франции, Англии выступили с сенсационными заявлениями о провале политики мультикультурализма). 

Пропасть между радикалами с обеих сторон расширяется; это чревато новыми конфронтациями. 

Дело не ограничивается противостоянием экстремистских - западных консерваторов и местных исламских радикалов. 

Последствия такого противостояния будут касаться всех без исключения. 

Поэтому налаживание и реализация диалога между различными культурами и переход к реальному взаимодействию ислама и христианства становится задачей дня. 

Очень точно и ясно это определил в одном из своих недавних заявлений министр иностранных дел России С.Лавров: 

«Дело партнерства цивилизаций из области академических дискуссий переходит в сферу реальной политики». 

Попов Вениамин Викторович, директор Центра партнерства цивилизаций МГИМО (У) МИД РФ, Чрезвычайный и Полномочный посол