Психологи полагают, что экстремальными видами спорта люди занимаются не столько ради острых ощущений, сколько для успокоения собственного бурного внутреннего мира.
Слыша об очередных покорителях Эвереста или же наблюдая за любителями экстремального спорта, мы нередко спрашиваем себя: «Зачем им это надо?» Самый распространённый (и довольно пренебрежительный) ответ таков: люди покоряют горы и прыгают с тарзанки ради острых ощущений.
Долгое время эта версия удовлетворяла и психологов. Однако не нужно быть профессионалом, чтобы заметить некоторую разницу между покорением горных вершин, экстремальным вождением и, скажем, употреблением наркотических веществ. В каждом случае острые ощущения, что называется, имеют место быть, но вряд ли скалолаз, безумный водитель и наркоман занимаются тем, чем занимаются, по одним и тем же мотивам.
В конце концов вопрос мотивации риска заинтересовал и психологов. В Journal of Personality & Social Psychology группа исследователей из Бангорского университета (Великобритания) описывает, как может различаться мотивация у разных любителей риска.
Учёные разделили таких людей на две группы. Одни получают острые ощущения быстро и непосредственно от того, что делают (как, например, те, кто прыгает с парашютом). Другие — к примеру, арктические путешественники или те же самые покорители гор — вынуждены думать о тысяче мелочей, постоянно выполнять тяжёлую и кропотливую работу и притом ещё взаимодействовать с остальной командой. Этим острые ощущения не падают с неба (или они не падают на них с неба), но такие люди, по мнению исследователей, получают нечто большее — некие навыки, которые потом могут пригодиться в повседневной жизни.
Например, экстремальная ситуация второго рода (арктические льды или неприступные скалы) заставляет человека сильнее контролировать себя, свои мысли и эмоции, учит правильно оценивать трудную ситуацию и искать пути выхода из неё. То есть полярная экспедиция, грубо говоря, это что-то вроде выездного комплексного психологического тренинга. Исследователи обращают внимание на то, что многие люди, занимающиеся покорением дикой природы, в повседневной жизни часто несдержанны в эмоциях, тогда как вне цивилизации проявляют удивительное хладнокровие и самоконтроль. Вполне возможно, что для таких героев вылазка в горы — это шанс не только подкачать мышцы и пощекотать нервы, но и подкорректировать собственные социально-психологические параметры.
С другой стороны, экстремальный опыт, социальный, когнитивный и т. д., который можно найти в горах, позволяет человеку избавиться от эмоционального напряжения, помогает той буре эмоций, которая бушует внутри, обрести приемлемую форму. По словам Тима Вудмана, одного из авторов статьи, любители экстремальных видов спорта часто склонны стремиться к чему-то большему, им хочется «взлететь» как можно выше, и, не будь гор, они бросились бы захватывать вселенную. То есть такие люди ищут экстремального опыта не для того, чтобы расшевелить сонный внутренний мир, а чтобы справиться с этим самым внутренним миром, который и так выходит из берегов.
В этом смысле арктические путешественники в чём-то сродни криминальным элементам — ведь внутренние эмоции можно «оформить» и в противоправную деятельность. Однако, к чести покорителей гор, снегов и водопадов, следует сказать, что они не дают воли своей «тёмной стороне», организуют для своих эмоций насыщенную жизнь с помощью экстремальных ситуаций, безопасных для нас с вами.
Подводя итог, можно сказать, что экстремальные занятия помогают сформироваться личности, помогают ей встроиться в социальный контекст, обрести самоконтроль. Впрочем, ещё раз заметим, что речь в данном случае идёт о вполне определённых видах экстремальных развлечений. Что же касается тех, кто любит получать острые ощущения быстро и в избытке, без преодоления трудностей, то до них психологи пока не добрались.
