Без сомнения, наиболее значимым и определяющим будущее событием во всей мировой политике может стать образование могущественного континентального союза государств, который бы объединил Россию с Западом Европы и Востоком Азии. Такие масштабные проекты появляются на свет лишь в моменты большого и скрытого напряжения в отношениях супердержав, когда только союзные объединения решают задачи их дальнейшего сосуществования. Подобные союзы вызревают в течение длительного времени, начиная с первых рискованных попыток до установления системных отношений.

«Fas est аb hoste doceri» («Учиться у противника - священный долг») постулирует, не утративший своей актуальности со времен появления римского государства, основополагающий принцип геополитики. Именно англосакскому стремлению к мировому господству мы обязаны проявлению инстинкта угрозы и рождению важных евразийских объединений. Но оказывается не только нам присуще видеть приближение «опасности». Именно эту едва появившуюся возможность создания евроазиатского континентального союза первыми разглядели США и Великобритания. В то время, как страны его потенциальные участники скромно умалчивали те преимущества, которые можно извлечь из соединения в необъятную Евразию - европейского запада, русского центра и азиатского востока. Если слегка перефразировать Лорда Пальмерстона, одного из наиболее жестких и удачливых империалистических политиков прошлого, то прозвучит это так: «Отношения Германии с Францией не могут быть натянутыми, их нужно обязательно укрепить, ибо на дальнем плане стоит Россия, которая может соединить Европу и Восточную Азию, а они вместе смогут противостоять англосаксам».

Эта фраза была произнесена в 1851 году - в эпоху, когда Соединенные Штаты впервые применили жесткую формулу «политики анаконды», которая душит свою жертву, сжимая вокруг нее свои кольца до тех пор, пока не будут раздроблены все кости и не прекратится дыхание. Если только убрать эту угрозу«политики анаконды», достаточно долго нависающую над Старым Светом, то можно достаточно ясно представить, будущую величину и мощь континентального союза. А в знаменитой книге-предостережении о закате англосаксов империалиста Гомера Ли в период их мирового апогея, написано, что роковой день для мировой англоязычной империи настанет, когда Германия, Россия... и (вместо Японии) Китай станут союзниками.

Все это время, пока процветает мировая американская гегемония, существует это роковое предостережение-возможность образования континентального союза, позволяющего разорвать его окружение и приблизить его крах, обоснованный географической осью истории степей, кем бы и когда она ни управлялась - персами, монголами, тюрками, белыми или красными царями; немцами, русскими и китайцами. Ибо нет наиболее эффективных способов борьбы с англосаксами кроме, как их же собственными методами, в особенности тогда, когда приходится сталкиваться с их агрессивными проявлениями, которые могут сблизить Германию, Россию и Китай в их стремлении обеспечения себе жизненно важных условий. Природный страх перед германо-русско-китайским сотрудничеством даже сейчас, когда будущие союзники практически взаимно политически разобщены, а их экономическое содействие строго финансово контролируются, настолько велик, что ценой «арабской весны» - ценой кровавых межэтнических и религиозных конфликтов в странах Ближнего Востока США пытаются его не допустить, подпаливая «подбрюшье» России в сущности, лишь для того, чтобы Германия, Россия и Китай больше и не помышляли об их общей границе. Этот страх перед возможным потенциальным образованием континентального союза проходит через всю англосакскую историю. Он зримо и явственно ощущается всегда и становится навязчивым тогда, когда США и их союзники утрачивают способность к адекватному восприятию ситуации и фактов окружающей действительности. А «страх и ненависть - плохие советчики», как известно и можно напомнить об этом.

«Америка отошла от Европы, спокойно выжидая, когда агония европейского хозяйства дойдет до уровня, при котором можно будет скупить Европу - как Австрию, за небольшие деньги. Но ни Франция отойти не может от Германии, ни Германия от Франции. А Германия с Францией уже составляют основное ядро Западной Европы. Здесь завязка и развязка европейской проблемы. Все остальное только дополнение».

«О свревременности лозунга «Соединенные штаты Европы» Лев Троцкий, помещено в номере «Правды" от 30 июня 1923 г.

Вполне оправдано предчувствие Соединенных Штатов на то, что под угрозу будет поставлена англицизация мира, если состоится большое германо-русско- китайское объединение. Это будет, пожалуй, если не единственное объединение, против которого будет бессильной английская, американская, израильская или даже их объединенная блокада. И ни кто иной, как США укрепляет уверенность в том, что только прочный континентальный союз может надежно противостоять «политике анаконды» во всех отношениях: экономическом, военном, морском и стратегическом, не допуская очередной попытки удушения Старого Света.

К его стыду, следует признать, что в России и Китае оказалось гораздо больше мудрых политиков, предвосхитивших образованием ШОС возможность создания континентального союза тем, что в основу китайско-российского сотрудничества положен принцип разделения и взаимного дополнения сфер влияния, вполне устраивающий обоих. В это же время делались осторожные попытки России посредством Северного потока включения Германии в переговорный объединительный процесс. Самостоятельное снятие Германией «долларовой» удавки с хрупкой шеи Евросоюза вселяло и вселяет надежду, но наличие американского «сапога» на воссоединенной груди Германии основательно мешает ей самой и без мощного союза с Россией и Китаем ей не обойтись и не избавиться от грудной тяжести.

Вот если бы германские технологии и русские ресурсы соединить с китайскими производителями, то североатлантическое соглашение перестало бы играть по отношению к Германии и всей Европы такую сущностную роль, превратившись в европейский союзный договор США только с Англией. Такая перспектива - грандиозный шанс для Германии и для континентальной Европы освободиться от американского военного давления и финансового принуждения.

Лозунгом этому стала бы формула Вильгельма II: «Европейцы, ставьте свое благо превыше всего!» и американское присутствие все меньше угрожало бы свободе и равенству прав европейцев и в гораздо большей степени проявлялось бы в будущем континентальном союзе распределенных возможностей.

Очень важным звеном в континентальной политике объединения выступает Украина, которая своей много векторностью и попыткой сидеть на двух стульях одновременно: создавая единое экономическое пространство в рамках СНГ и одновременно претендуя на такое открытое экономическое пространства в Евросоюзе, становится мостом соединяющим Россию и Евросоюз вместе с Германией и Францией, выступающими его локомотивами. Так основным защитником мысли об одновременной необходимости вступления в Евросоюз и Таможенный союз является политическое руководство Украины, растерявшееся в своих устремлениях и не усмотревшее своей ключевой роли в образовании континентального союза. В Украине раздельно существовало два течения, осознававшие выгоды и возможности, которые врознь заключали в себе европейское и российское сотрудничество, но никак не соединяющие их вместе. Пришло время прозреть и стать вместе с Россией и Белоруссией стержнем Евразийского континентального союза, прибавив к нему локомотивы Франции и Германии с одной стороны и индустриальную мощь Китая с другой .

Украине, следовало бы соглашаться на все, для достижения цели объединить ради высшего политического интереса немцев и русских, чтобы они смогли обоснованно урегулировать общие с Европейским союзом границы, укрепив свои тылы и получив возможность для политической активности в Азии. Каждый потенциальный участник континентального союза должен был бы вероятно сам определить свое функциональное место и затем согласовать его с остальными его участниками союза.

К сожалению, у Франции и Германии было слишком долго лояльное отношение к американской внешней политике, чтобы воспользоваться жесткими и трезвыми геополитическими возможностями континентального союза, способного снять англосакское давление. Германия и Франция в одиночку отказывались от такой перспективы, хотя объединение их возможностей предполагало вероятность двойного давления и, именно в этом, таилась большая опасность для политики США. А участие Германии ради спасения всего Старого Света в континентальной политике так и не было реализовано, потому, как предварительным его условием выступало германо-российско-китайское объединение. Достаточно вспомнить русскую «тройку». Там в центре идет самая норовистая и самая сильная лошадь; а справа и слева, поддерживая среднюю, бегут две более из покладистых, сильно выигрывая в скорости и мощи. Именно такой тройной упряжке подобны Германия- Россия -Китай.

Франция при этом играет роль дополнительного европейского союзника и локомотива, а Украина - моста, связующего Европейский Союз и Россию. Впрочем, и русско-китайское объединение является еще одним необходимым условием для проведения полноценной континентальной политики. Совместное стремление России и Китая к регионализации своих валют сближает их исходные мотивы к объединению, а также этому вполне способствует взаимные расчеты в национальной валюте, что вытесняет доллар из внутренних российско-китайских расчетов, тем самым снижает взаимную зависимость от США. Китаю гораздо понятнее и ближе постсоветская экономика и политика России, которая не является его конкурентом, а и наоборот способствует ресурсному наполнению его промышленности, а также Россия является торговым потребителем его товаров. Совместное строительство авто транспортной магистрали из Китая через Россию в Европейский союз в значительной степени способствовало подъему китайской, российской и европейской экономик.

Свои усилия к образованию континентального союза может приложить и Италия. В свое время подобным занимался Муссолини, создавший институт Среднего и Дальнего Востока. Благодаря восстановлению этого института появится возможность осторожно с большой гибкостью и чуткостью проводить активную культурную политику, жизненно важную для близости народов союза. А среди последних инициатив в подготовке континентального союза следует отметить Хартию воссоединения русского народа, который, как в свое время, и германский народ разделен границами трех государств: России, Украины и Белоруссии, что требует своего союзного объединения государств и воссоединения народа. Процесс трудный, но крайне необходимый в деле упрочнения всего континентального союза.

И наконец, общая геополитика континентального объединения преодолевает свои идеологические препоны в вопросах осуществления мировой политики - и «огромный» вклад в это внесла политика двойных стандартов США, сама подтолкнувшая объединительный континентальный процесс. Уже более чем очевидно все бессилие США, пытающегося проводить свою политику европейского сотрудничества, нацеленную на его развал и на восстановление позиций доллара в европейских расчетах, что вызывает встречную негативную реакцию как Германии, так и всего Европейского союза, включая даже Великобританию, имеющую собственную валюту.

Очень хочется верить, что всем потенциальным участникам удастся консолидировать и поддержать грандиозную евроазиатскую континентальную политику вплоть до достижения ею реального континентального союза государств и реализации оси: Париж-Берлин-Киев-Москва-Пекин, в результате чего проявятся их огромные геополитические, экономические и финансовые возможности.

«Грандиозное и столь ослепительное во всей полноте эффектов зрелище евроазиатской континентальной политики подготавливалось по отдельности многими людьми. Оно было не случайным броском в неизвестность, но сознательным исполнением великой необходимости», так писал Карл Хаусхофер и с ним трудно не согласится...

Валя Янко