Помните о временах, когда пресса каждый день пестрела заголовками о палестино-израильском конфликте, а США отправились на войну, чтобы обезопасить поставки ближневосточной нефти и газа? Тогда американцы рассматривали политические проблемы региона в числе своих приоритетных задач.
Помните о временах, когда пресса каждый день пестрела заголовками о палестино-израильском конфликте, а США отправились на войну, чтобы обезопасить поставки ближневосточной нефти и газа? Тогда американцы рассматривали политические проблемы региона в числе своих приоритетных задач.
Тем не менее, сегодня, когда энергетическая независимость выглядит чем-то вполне реальным, у кого есть по-настоящему жизненно-важные интересы на Ближнем Востоке? На первый взгляд американцы по-прежнему играют активную роль в регионе. Ровно 13 лет спустя после провала саммита в Кэмп-Дэвиде в Вашингтоне вновь пошли переговоры. Тем не менее, с 2000 года многое в мире изменилось.
США и Европа меньше зависят от нефтегазовых поставках с Ближнего Востока
Поставки сырой нефти из Персидского залива достигли своего апогея в апреле 2001 года: 96,7 миллионов баррелей в месяц. В этом году среднемесячный показатель колеблется в районе 50-60 миллионов баррелей. Импорт ближневосточного природного газа тоже пошел на спад с 2000 года, пусть даже идущие из Канады трубопроводы оттеснили его в тень еще задолго до этого. То же самое касается и поставок сжиженного природного газа (большая часть экспорта Катара и Йемена), которые идут из Тринидада и Тобаго. В целом же импорт газа стабильно сокращается с 2007 года.
Добыча нефти
Что касается Европейского Союза, объемы его импорта ближневосточной нефти уже далеко не так велики, как раньше. В 2001 году на Ближний Восток приходилось 25% всех поставок в ЕС, тогда как в прошлом году этот показатель едва превысил 15%: Россия и другие государства бывшего СССР экспортируют в Европу на порядок больше. Так, куда же сегодня идет вся эта ближневосточная нефть? На Дальний Восток. Так, в 2011 году ближневосточные государства обеспечили половину китайского импорта черного золота. Однако все это еще ерунда по сравнению с Японией, которая импортирует с Ближнего Востока 87% всей потребляемой на ее территории нефти.
Разумеется, нефть и газ — не единственные экономические причины, чтобы обратить внимание на Ближний Восток. Суэцкий канал в Египте по-прежнему является важнейшей транспортной артерией, и движение судов здесь стало вдвое интенсивнее за период с 2001 по 2012 год. В то же время США он почти не касается: по каналу по большей части движутся корабли из Юго-Восточной Азии, Северной Европы и с побережья Красного моря.
В 2012 году на Ближний Восток пришлось в общей сложности 4,4% общего импорта товаров. Если добавить сюда Египет, Израиль, Иорданию, Ливан, Сирию и Турцию, то этот показатель достигнет 8,3%. За последние годы обе эти цифры стабильно растут, однако объемы товарообмена Китая с Ближним Востоком тоже отнюдь не стоят на месте: с 2007 по 2011 года импорт из государств региона в Поднебесную увеличился втрое.
Торговый обмен между США и Ближним Востоком ощутимо слабее, хотя он пошел в гору после провала переговоров в Кэмп-Дэвиде. Отчасти это связано с новыми торговыми соглашениями: доля региональных товаров и услуг в американском импорте возросла примерно на две трети, с 3% в 2000 году до 4,9 в 2012 году. Однако хитрость в том, что эти новые соглашения (и вообще торговля с Ближним Востоком в целом) нередко отталкиваются от политических мотивов.
Таким образом, у Бахрейна, Иордании и Омана нет никаких шансов войти в число главных торговых партнеров США. Кроме того, эти страны не назвать исключительно рентабельными направлениями для инвестиций: другие государства могли бы предложить американцам товары по столь же привлекательным ценам в не менее благоприятных экономических условиях. Тем не менее, укрепление экономических связей с Ближним Востоком уже давно входит в число важнейших стратегических задач для США: речь идет в первую очередь о защите Израиля и сохранении военного присутствия в регионе. В результате экономическим отношениям с Ближним Востоком искусственно придается завышенное значение.
Люди возле Суэцкого канала
Как насчет европейцев, китайцев и японцев?
На самом деле экономические интересы Америки на Ближнем Востоке всегда были меньше интересов Европы и Азии. Как бы то ни было, это не мешает США брать на себя большую часть политических инициатив в регионе (по крайней мере, официально).
Традиционные для президента США и его госсекретаря шаги по организации палестино-израильской мирной конференции в очередной раз (весь мир тому свидетель) напоминают остановку на пути к Голгофе. В Организации объединенных наций американские официальные лица еженедельно стенают по поводу кровопролития в Сирии. Движение против иранской ядерной программы возглавляют опять-таки США, которые также стремятся приструнить военных в Египте.
А что насчет европейцев, китайцев и японцев? Быть может, за кулисами они и развернули какую-то деятельность, однако на публике предпочитают держаться от всего этого подальше. По всей видимости, они не слишком заинтересованы в том, чтобы ввязываться в конфликты, экономические последствия которых уже были по большей части взяты под контроль. Возможно, что они по своей природе гораздо меньше склонны к вмешательству, чем США. Как бы то ни было, экономические интересы этих народов на Ближнем Востоке гораздо больше, чем у американцев, и в ближайшие годы этот разрыв станет лишь сильнее.
Если эта последняя инициатива по сближению израильтян и палестинцев опять окончится провалом, всем придется еще долго ждать, пока новый американский лидер не решит снова попытать счастья с мирным процессом. Прошлые неудачи еще свежи в памяти, тогда как экономические императивы далеко не так очевидны. Китай, Япония и Европейский Союз могли бы сформировать новую коалицию, чтобы тем самым попытаться заполнить пробел на переговорах. Сейчас сложно представить себе, что три этих колосса могут работать рука об руку по вопросам Египта, Сирии и Палестины. Но разве они могут позволить себе поступить иначе?
