Безудержно растет волна, возникшая в девяностые годы, на гребне которой возникли социальные модели, порожденные технологическим переворотом в потреблении и в культуре.
Есть гики и нерды, приверженцы всего нового в цифровой вселенной. Развилась субкультура: интернет, телевидение, фильмы, стили, комиксы. Гейтс, Джобс, Брин, Цукерберг со товарищи — это лидеры группы. Их изощренные мозги изменили мир, переписали правила общения, воспитания и многого другого. Сначала они были просто приличными и достойными людьми, а сегодня стали божествами с классическим налетом патины. Предлагается считать их добрыми волшебниками вселенной. Когда Эштон Кутчер (Ashton Kutcher) отправился на презентацию фильма о Стиве Джобсе, которого он играет, то он сравнил своего героя с Леонардо да Винчи.
Бедный Стив и его талантливые коллеги, наслаждающиеся теперь плодами своего успеха, являются прототипами гиков, которые вместо того, чтобы гонять мяч или проводить время в пивных, ночи напролет сидели в гаражах и программировали, превращая идеи, подтвержденные теорией, в практику, доступную всем. Статья в Guardian за подписью Эндрю Харрисона (Andrew Harrison) окончательно реабилитирует гиков, размещая их на вершине классификации героев, рожденных после 1965 года. Идея заключается в том, что именно они являются супергероями современности в духе Кларка Кента, способными мозговыми усилиями изменить существующий мир. В поддержку этого тезиса в статье предлагается впечатляющий объем информации: вот, что они сделали, что изменили, как проходило их формирование, кто их вдохновлял, чем питался их независимый дух. Но такая пропаганда оставляет шлейф недоумения. Идет восхваление группы людей, выросших в тени ужасного молоха. Бэби-бумеры обещали революции, впоследствии не осуществленные, у них на все было свое мнение, они нарушили сексуальные правила, придумали музыку, подавляющую любую философию, навязали свою этику и эстетику. Бэби-бумеры стояли над эпохой и сеяли беспорядок. Но их влияние оказалось эфемерным по сравнению с реальным эффектом, вызванным инновациями гиков. Может быть, вечные юноши в джинсах, кардиганах и очках просто не создали хорошего пресс-центра, способствовавшего бы тому, чтобы легенда об их поколении росла со скоростью их влияния на современность.
Сейчас, когда кто-то хочет воздать им по заслугам, есть что-то механическое и ненатуральное в этой процедуре. Слишком обычными и незначительными кажутся биографии великих гиков, чтобы оправдать их величие по сравнению с необразованными, вульгарными и шумными героями нового мира конца двадцатого века, ставших символом бессознательной естественности. Гики — это лабораторные гении, не стремящиеся к громкой славе, они сродни тем, кто придумал пенициллин или открыл континенты. Мы уверены в том, что превращение их в эмблему эпохи — это правильный путь к их увековечиванию? Обожествлению более подлежат люди, громко заявляющие о себе.
