В актуальных сирийских репортажах, в исследованиях о возможной судьбе многострадальной страны с огромным отрывом превалирует военная тематика. Миллионы человеческих трагедий и сохраняющаяся неопределенность политического будущего вынуждают придавать значение любому боестолкновению, пусть даже это стычка местечкового масштаба между группами повстанцев разной степени радикальности. Разрушение экономики выглядит не столь ужасно, как гибель, ранение или изгнание человека. Нашей цивилизации свойственен гуманизм, о высочайшей ценности слезы ребенка писал еще Достоевский. Но не только молох войны несет слезы, страдания и безысходность. Любая жизнь опирается на экономическую основу – в Сирии за два с половиной года непрекращающихся боев этот фундамент государственности, социальной сферы и самой жизни сильно подорван.

По традиции взяв за точку отсчета последний предвоенный год, можно уверенно сказать – САР не относилась к экономическим лидерам региона и до войны. В 2010 году по объему ВВП на душу населения и внутреннему потреблению Сирия уступала всем соседним странам, кроме Ирака. Сейчас небогатая Иордания и нестабильный Ливан превосходят Сирию по эти показателям в несколько раз, даже раздираемый постоянным террором и сепаратизмом Ирак экономически более благополучен. Однако до 2010 года САР была самодостаточной и успешно развивающейся страной. Начавшиеся военные действия покончили с развитием страны, фронты гражданской войны перечеркнули благополучие Сирии кровавым пунктиром. Однако экономически Сирия пока не разорвана в клочья – она тяжело ранена, но шансы на спасение еще не утрачены.

Падение производства и запустение сельскохозяйственных районов, массовый исход беженцев и тяжелые бои в когда-то процветающих городах –  все эти прискорбные события являются объективной сирийской реальностью. Однако при сухом анализе экономической статистики выясняется нетривиальная картина. В первый год боевых действий – а по сути, за несколько месяцев 2011, масштабная партизанская война началась ближе к осени – падение общего объема валового внутреннего продукта САР составило около 35 %. С этой катастрофической цифрой согласен и официальный Дамаск, и оппозиционные исследовательские центры. Однако уже за весь следующий 2012 год – который весь прошел в изнурительных и ожесточенных боях, в условиях массовых ударов международных террористических организаций, при общей радикализации вооруженной оппозиции – падение сирийского ВВП замедлилось более чем в два раза. По всей вероятности, уходящий год будет иметь аналогичные показатели 16-18 % снижения ВВП. К началу 2014 объем сирийской экономики в абсолютных цифрах уменьшится в два раза по сравнению с довоенным 2010 годом. Это тот критический предел, с которого еще можно начать медленное восстановление страны, пусть и спомощью интернациональных финансовых институтов и долгосрочных кредитных программ. Продолжение сражений в течение еще года-полутора отбросит Сирию к афганско-африканскому уровню жизни оставшегося населения, которое будет уже не жить, но выживать. Продолжение гражданской войны приведет к преодолению «точки невозврата», Рубикону экономического хаоса – и международному сообществу придется обеспечивать элементарными предметами первой необходимости не только 2 миллиона сирийских беженцев, но и 20 миллионов граждан, оставшихся в стране. В некогда единой стране, которая распадется на аморфные анклавы с выходом к границам Израиля, Ирака и НАТО, с массой оружия, десятками тысяч умелых боевиков и джихадом как единственно возможной формой заработка.

Большой проблемой для экономического состояния страны стало положение дел в топливной сфере. До войны Сирия всего за несколько лет (2007-2010) вышла на самообеспечение нефтью и продуктами ее переработки. Для 22-миллионного государства собственное горючее для автомобилей и дешевое топливо для энергетики было едва ли не самым большим достижением за все время независимости. Например, в 2009 излишки сирийской нефти уже пошли на экспорт в Турцию и Иорданию, начав приносить стране валютную выручку, пусть и небольшую. Сейчас объекты нефтедобычи частично разрушены, частично разделены между правительственными силами и повстанческими бандами. Добываемой и перерабатываемой нефти не хватает на внутреннее обеспечение первейших нужд государства, это если говорить о правительственных объектах. Оппозиция же продает варварским образом извлекаемое «черное золото» для обмена на золото настоящее и последующую закупку оружия. Сирийская нефть питает сирийскую же войну, подбрасывая килокалории в костер братоубийственных сражений…

Огромный ущерб нанесен инфраструктуре городов и районов, особенно ужасают развалины древних и некогда прекрасных городов. Целые районы Дамаска, Алеппо, Идлиба, Хамы, Хомса и Дераа выглядят, как декорации к фильму «Сталинград» – но нет в их образе ничего киношного, продюсеры и режиссеры террористической войны не устают кричать «Мотор!!» Однако и здесь нельзя рисовать картину разрушений исключительно черными красками. Восстановительные работы ведутся даже в условиях войны. Капитальные вложения сирийского государства в промышленные и инфраструктурные объекты сократились в 4 раза – но сам факт их наличия вызывает уважение, эти 25 % от довоенного уровня многого стоят. Более того, в Сирии до сих пор действуют частные инвестиционные проекты, пусть и на уровне 20 % от довоенных! А ведь частный капитал очень чутко реагирует на малейшую вероятность финансовых потерь. В Сирии эту «опасность частным капиталам» не нужно искать в строчках рейтинговых агентств или в экономической аналитике, она рельефно проявляется в ежедневных боевых сводках. Страна отчаянно балансирует над пропастью необратимой и фатальной экономической катастрофы – но она еще не свалилась в эту пропасть окончательно и бесповоротно.

У Сирии сохранились золотовалютные резервы, пусть и в четыре раза меньше довоенных (4.5 млрд. $ в 2013 против 17 млрд. $ в 2010). В Сирии до сих пор работает половина школ и свыше двух третей больниц, действуют высшие учебные заведения и даже играет национальная сборная по футболу. В Сирии до сих пор сохранились миллионы действующих рабочих мест в промышленности и еще больше в сельском хозяйстве. Реалии сирийского климата вынуждают 80 % фермеров пользоваться ирригационными системами – без государственной поддержки здесь не построить и натурального хозяйства. В Сирии сохранились люди, которые могут справиться с восстановлением страны – но без мира этого не сделать и супергероям. В Сирии сохранились очаги экономической, политической и даже гуманитарной стабильности. На данный момент эти оазисы частичного благополучия еще способны вытянуть страну из средневековья, но с каждым днем продолжающейся войны эти шансы тают, как шоколад под жарким сирийским солнцем.

Гуманитарная катастрофа и экономическая разруха нависли над страной, избежать их будет сложнее, чем предотвратить американские крылатые бомбежки. Но ведь всего месяц назад военно-воздушная агрессия США против Сирии казалась неизбежной – так что шансы на благоприятный исход есть всегда, как в политике, так и в экономике. Главное, суметь ими воспользоваться в условиях снижения интенсивности боев и фактического признания легитимности президента Асада всеми друзьями Сирии. В том числе теми, кто с нетерпением ждет химического разоружения страны для «окончательного решения» сирийского вопроса.

Даша Гасанова