Газета "Наш Мир" Раздается шуршание глянцевых черных перьев, и на наружном подоконнике величественного когда-то жилого дома в какой-нибудь восточноевропейской столице устраивается ворон. Птица несколько раз прогуливается вперед-назад по карнизу, а затем быстро улетает. В квартире по ту сторону окна никто даже не поворачивает голову в сторону ворона, поскольку все сосредоточены на чтении каких-то бумаг или пьют из рюмок охлажденную водку, сидя за столом. Кажется, нет также никаких изменений и в зазубренном куске слетевшего с крыши серого кровельного шифера, лежащего на карнизе этого старого и неприятного здания. Но находящиеся внутри люди пришли бы в смятение, если бы узнали, что кусок шифера не упал с крыши, а был привезен из технической лаборатории штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли, штат Виргиния. В маленькой полости в центре этого куска размещен электронный передатчик – достаточно мощный, чтобы с его помощью можно было подслушать их разговор. Переправивший это устройство на карниз и разместивший его в шифере ворон был не какой-то там случайной городской птицей, а агентом американской разведки.
В тысячах километров от мрака холодной войны, в зоопарке Хот-Спрингс, штат Арканзас, начинается обычный день, и его заполняют посетители. На дворе шестидесятые, отдыхающие родители ведут за руки своих детей, а те радостно визжат, наблюдая, как куры играют в бейсбол, попугаи ара катаются на велосипедах, утки бьют в барабаны, а свиньи стучат копытцами по клавишам пианино. То же самое можно было увидеть в то время во многих других тематических парках и зоопарках, а также на многочисленных телешоу. Но при этом была велика вероятность того, что если животное было выдрессировано и делало нечто человеческое , то оно, или метод его дрессуры были родом из Хот-Спрингс.
Две картины, кажущиеся абсолютно не связанными между собой. Мрачные тени в стиле Джона ле Карре и яркий полуденный свет чистой и порядочной провинциальной Америки. Но в войнах порой случаются странные вещи, и в одной из самых любопытных, хотя и малоизвестных историй холодной войны люди, заставлявшие танцевать домашнюю птицу и играть в лото коров, также занимались дрессировкой животных по государственным контрактам в интересах оборонного ведомства и разведслужб. Те методы, которые применялись для дрессировки известных на всю Америку свиньи Присциллы из телешоу и птицы из программы «Образованная курица» (Educated Hen), использовались и в разведывательных проектах, в рамках которых воронов учили закладывать и извлекать предметы, голубей – предупреждать о вражеских засадах, а кошек – подслушивать разговоры людей. В эпицентре этого зверинца находились два последователя психолога Б. Скиннера (B.F. Skinner) и Боб Бейли (Bob Bailey), ставший первым директором программы ВМС по дрессировке дельфинов. Животных в военной разведке использовали еще во времена Древней Греции, однако работа этого трио в 1960-е годы обещала поднять дрессуру на совершенно новый уровень. Это был некий сплав технического гения Кью из бондианы и популярного зоолога 1960-х годов Марлина Перкинса (Marlin Perkins).
***
«Не было такого животного, которое мы не смогли бы выдрессировать и обучить», – говорит 76-летний Бейли, который за свою карьеру чем только не занимался: учил дельфинов обнаруживать подводные лодки, изобрел аппарат Bird Brain, позволяющий человеку играть в крестики-нолики с курицей, и сделал многое другое. (Один такой аппарат находится в Национальном музее американской истории.) «Не было, – повторяет он, сидя со мной в заставленной книгами гостиной своего скромного дома, находящегося на берегу озера в Хот-Спрингс. – Никогда».
Я пытаюсь вспомнить самых трудных для дрессировки и обучения животных. Крокодилы? Кроты? Раки? Бейли перебивает меня и спрашивает: «Вы знаете, кто такая Сьюзан Гаррет (Susan Garrett)?» Я не знаю. Оказывается, Гаррет чемпионка мира в таком виде спорта, как обучение собак сообразительности и ловкости. Несколько лет тому назад Бейли вел курс по управлению побудительными сигналами у ее студентов. Его побудительным сигналом стала лазерная указка. Как-то раз он зашел в туалет и увидел паука. Бейли посмотрел на него и задумался. Потом он достал свою указку, включил ее и тихонько дунул на паука. «Паукам не нравится ветер, потому что он сдувает их паутину, – говорит он. – Они в этом случае как можно сильнее съеживаются и стараются затаиться».
Включить лазер. Подуть. Включить лазер. Подуть. Бейли делал это несколько раз в течение дня с разными интервалами. «К тому времени, как я закончил дрессировку, мне достаточно было включить подсветку указки, – говорит он, – и паук сразу затаивался». Он пришел в аудиторию, где вела занятия Гаррет, и объявил: «У вас в туалете дрессированный паук».
Это классическая выработка условного рефлекса по Павлову. Лазер – это условный рефлекс, а дыхание – безусловный. Со временем паук стал настолько прочно связывать одно с другим, что появления первого сигнала для него было достаточно, чтобы продемонстрировать «условную реакцию».
Хотя Павлов в этой истории играет немалую роль (Бейли заявляет: «У дрессировщиков есть пословица «Павлов всегда дышит нам в затылок»), настоящим вдохновителем для него стал психолог из Гарвардского университета Б. Скиннер, который в середине XX века был самым цитируемым исследователем человеческого мозга после Фрейда. Скиннер популяризовал «оперантное обусловливание» – методику выработки условного рефлекса, которая в меньшей мере основана на примитивной рефлекторной реакции, и в большей – на обучении животных (и людей) осуществлению тех или иных действий добровольно, по подсказкам в окружающей их среде. «Когда за поступком наступает последствие, – писал Скиннер, – характер такого последствия модифицирует склонность организма, подталкивая его к повторению такого поступка в будущем». Сидя в знаменитой оперантно-обуславливающей камере, или в «ящике», животное учится ассоциировать действие с вознаграждением. Скиннер предпочитал голубей, которые получали еду за то, что нажимали клювом определенные кнопки.
Во время Второй мировой войны Скиннер получил финансирование для проведения исследований по устройству наведения ракеты, которое приводили в действие голуби. (Птицу помещали в носовой отсек; она клевала определенные кнопки, и в действие приводились те или иные двигатели управления.) Ракету с таким принципом управления так и не создали, но этот проект увлек двух аспирантов Скиннера – Келлера Бриланда (Keller Breland) и его жену Мэриан. В 1947 году они ушли из лаборатории Скиннера и начали работать в Миннесоте в компании Animal Behavior Enterprises, или ABE, которая занималась изучением поведения животных. Их главных заказчиком была продовольственная корпорация General Mills. По ее указанию они дрессировали и обучали кур и прочую живность, которая затем участвовала в шоу на сельских ярмарках, рекламируя продукцию пищевого гиганта.
Они постепенно расширили поле деятельности и стали готовить животных для зоопарков и тематических парков, а также для телепрограмм The Tonight Show и Wild Kingdom. Они выдрессировали целое стадо животных для рекламных роликов, среди которых был кролик Бак Бани, бережливо откладывавший монетки главный герой рекламного фильма банка Coast Federal Savings Bank. Этот фильм поставил рекорд по количеству показов за 20 лет. В 1955 году Бриланды, переехавшие к тому времени в Хот-Спрингс, открыли зоопарк под названием I.Q., где зрители платили по сути дела за то, чтобы понаблюдать за оперантным обусловливанием Скиннера в действии – пусть даже это была игра енотов в баскетбол.
Зоопарк I.Q. стал туристической достопримечательностью и одновременно полигоном для испытания систем оперантного обусловливания. Бриланды стали не только выдающимися коммерческими дрессировщиками. Они также публиковали результаты своих наблюдений и выводы в научных журналах, таких как American Psychologist. За советами и рекомендациями к ним обращались буквально все – от компании Уолта Диснея до океанариума Marineland во Флориде. Поэтому неудивительно, что их пригласили в Чайна-Лейк, штат Калифорния, где находится исследовательский оружейный центр ВМС США, чтобы заняться новой флотской программой по обучению морских млекопитающих военному делу. Возглавлял эту программу Боб Бейли. Тот факт, что в городе Чайна-Лейк, находящемся на западном краю пустыни Мохаве, нет ни воды, ни морских млекопитающих, это детали, которые в такого рода истории не кажутся противоречием.
***
Бейли оказался в пустыне не впервые. Когда он в 1950-х годах учился на старших курсах Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, медицинский факультет нанял его для отлова и фотографирования животных. В те долгие часы, когда Бейли устраивал ловушки для кенгуровых крыс в окрестностях Палмдейла, он заметил небольшое поле люцерны.
«Люцерна, находящаяся в бесплодной пустыне, привлекает кроликов, – говорит он. – А когда в Мохаве есть кролики, там обязательно появятся койоты». Неподалеку он нашел какую-то лачугу, обосновался там и начал замечать, что выходящие на охоту койоты направляются к одному из двух полей люцерны. Заинтересовавшись тем, удастся ли ему изменить их поведение, Бейли начал класть мертвых кроликов вдоль того маршрута, по которому он хотел направить койотов. Спустя несколько месяцев он выяснил, что в 85% случаев койоты направлялись по обозначенному им маршруту. Затем он стал привязывать возле мертвых кроликов полоски белой ткани. Вскоре одних этих полосок было уже достаточно для того, чтобы направлять койотов по нужному пути. «Я сам этого добился, – говорит Бейли. – В одиночку».
Получив диплом бакалавра, он стал по совместительству работать кем-то вроде специалиста-консультанта по повадкам животных. Недолго послужив в армии в 525-й бригаде военной разведки, он вернулся в Калифорнийский университет и стал работать там исследователем на медицинском факультете. Как-то раз он увидел объявление о поиске специалиста на должность директора новой программы ВМС по обучению дельфинов, которые должны были выполнять самые разные задачи, от разминирования до извлечения различных предметов. Он подал заявление, и его приняли. Консультировать специалистов из этой программы приезжали самые известные люди – такие как английский антрополог Грегори Бейтсон (Gregory Bateson), который одно время был женат на еще более известном антропологе Маргарет Мид (Margaret Mead), и, конечно же, Бриланды. Когда Бейли начал проводить свои исследования и эксперименты, в том числе, секретную программу подготовки животных к поиску и обнаружению в открытом океане, ему все меньше начали нравиться директивы, исходившие из Чайна-Лейк, потому что в них больше внимания уделялось психологии, чем разведывательной работе. «Я быстро понял, где эти животные могут принести реальную пользу, – говорит он. – И тем не менее, участвовавшие в этой работе люди, как мы шутили, хотели «разговаривать с дельфинами»».
В 1965 году Бейли согласился присоединиться к Бриландам и начал работать в их компании Animal Behavior Enterprises в Хот-Спрингс. И тут он внезапно обнаружил, что попал в бизнес развлечений. «Я изобретал декорации, делал их, учился писать сценарии для шоу», – рассказывает он. Дрессировка животных была «самой легкой частью этой работы». К тому времени в компании было уже 50 сотрудников и полностью разработанный и отлаженный механизм дрессировки и обучения животных. «У нас ящики столов были забиты наставлениями по дрессуре, – говорит Бейли. – Надо, чтобы попугай ара ездил на велосипеде? В таком случае дрессировщик шел к секретарю в канцелярию и просил дать ему инструкцию по обучению ар езде на велосипеде. Секретарь даже уточнял: «Какаду или ары?» Дело в том, что методы дрессировки у них были разные».
В июне того года Келлер Бриланд умер от инфаркта в возрасте 50 лет, и обязанности по ежедневному руководству компанией легли на плечи Бейли. Спустя десять с лишним лет они с Мэриан поженились. «Мэриан была добросердечным человеком, – вспоминает Бейли (она скончалась в 2001 году). – А бизнес этот был весьма трудным».
Работая в АВЕ, Бейли изобрел аппарат Bird Brain, куда помещали курицу, создававшую впечатление, будто она играет с человеком в крестики-нолики. (В действительности ходы за курицу выбирала монтажная плата. Когда птица во время игры скрывалась в своей «мыслительной кабинке», она нажимала кнопку в ответ на свет, зажигавшийся от хода человека.) Игра эта обрела огромную популярность (правда, не обошлось и без критики, говорит Бейли, с которой выступали члены набиравшей в то время силу организации «Люди за этичное обращение с животными», хотя Bird Brain настраивали таким образом, что человек – и даже сам Скиннер – никогда не выигрывали. «Мы создали три аппарата, где курица могла проиграть, – говорит Бейли. – Но они отнюдь не способствовали увеличению выручки».
К тому времени у АВЕ появился побочный бизнес. Вскоре после прихода в компанию Бейли туда стали обращаться различные государственные ведомства: ЦРУ, Абердинский испытательный полигон сухопутных войск и лаборатория по проблемам ограниченной войны. «Они обращались к нам с просьбой разрешить ту или иную проблему, – рассказывает он. – Это было на пике холодной войны».
***
На шпионском сленге «ворон» – это агент мужского пола, имеющий задачу соблазнять объекты разведывательной деятельности. Но шпионами могут быть и вороны из семейства птичьих. О вороне Бейли рассказывает так, будто это Джейсон Борн. «Он действует в одиночку, и действует великолепно. Вороны умело распознают образы по шаблону. Они могут научиться реагировать на классы предметов, – говорит он. – Кроме того, они могут переносить немалые тяжести. Вороны подбирают и переносят тяжелые пакеты и даже папки с документами. Это выглядит просто невероятно, когда наблюдаешь за вороном, который несет в клюве объект такого веса, который обычную птицу легко утянет на землю». Кроме того, замечает Бейли, ворона можно научить открывать ящики стола.
Роберт Уоллес (Robert Wallace), возглавлявший управление технических служб ЦРУ в 1990-х годах, говорит о том, что животных в разведке используют с давних времен. «Животные могут забраться туда, куда человек попасть не в состоянии. Животные не настораживают, – рассказал он мне. – Другая сторона медали состоит в том, что хотя животное поддается дрессировке, обучать его надо постоянно. Важно ухаживать за ним, следить и поддерживать навыки».
Поражает то, что пока телесериал «Флиппер» поднимал популярность дельфинов среди американской детворы, эти животные параллельно оказались втянутыми в гонку вооружений. Как отмечается в частично рассекреченном документе ЦРУ от 1976 года о подготовке дельфинов для нужд ВМС, «Советы анализировали и копировали американские системы, а также могли разрабатывать меры противодействия определенным силам и средствам США». (У ВМС до сих пор имеется программа «Морские млекопитающие» (Marine Mammal), и на ее сайте говорится: «Наша программа является аккредитованным членом международного Объединения парков и аквариумов морских млекопитающих, которое занимается уходом за этими животными и их охраной».
Военное ведомство даже рассматривало возможность использования жучков – тех, которые с лапками. В Абердинской лаборатории по проблемам ограниченной войны в 1972 году появился научный доклад «Использование членистоногих для обнаружения личного состава». Там обобщаются результаты экспериментов по применению «сенсорных возможностей насекомых», включая клопов, комаров и клещей, для обнаружения людей. Вшей ученые исключили с самого начала («в ходе предварительных экспериментов они просто беспорядочно ползали вокруг»). А вот у малярийных четырехточечных комаров они увидели многообещающие задатки. Обычно такие комары «находятся в состоянии покоя, но с приближением объекта начинают летать». Поэтому ученые посчитали, что их можно использовать «для обнаружения приближающихся людей в темное время суток».
Один из первых проектов, над которым работал Бейли, предусматривал обучение созданий, которые, по мнению большинства людей, не поддаются дрессировке. Это кошки. Кошек одомашнили позднее, чем собак, однако Бейли заявляет, что разговоры о невозможности их обучения «абсолютно не соответствуют действительности».
Был один проект, получивший название «Акустический кот». Научно-технический отдел ЦРУ предложил использовать кошку в качестве подслушивающего устройства. В своей книге Spycraft Уоллес и Кейт Мелтон (H. Keith Melton) пишут, что управление хотело организовать слежку за главой одного азиатского государства, и что «во время долгих и важных совещаний объекта с помощниками в месте их проведения слонялись туда-сюда многочисленные кошки». По словам Бейли, сотрудники ЦРУ исходили из того, что никто не обратит внимания на праздношатающихся кошек.
«Мы обнаружили, что можем научить кошку слушать голоса, – говорит Бейли. – Мы понятия не имели, как нам это удается. Но мы выяснили, что кошка начинает все внимательнее прислушиваться к человеческим голосам, меньше обращая внимания на другие вещи». Работа совместно с калифорнийским отоларингологом Робином Микелсоном (Robin Michelson) который стал одним из изобретателей улиткового импланта для слабослышащих, команда Бейли превратила кошку в приемно-передающее устройство. У нее из внутреннего уха шел провод к батарейке, а в грудную клетку кошке вживили комплект приборов. Передвижениями животного можно было управлять (налево, направо, прямо) при помощи ультразвука.
Судьба этого агента оказалась трагикомичной и вошла в анналы шпионажа, хотя из-за противоречивых рассказов и грифов секретности ЦРУ история эта ясна не до конца. Джеффри Ричелсон (Jeffrey Richelson) в своей книге «Волшебники из Лэнгли» (The Wizards of Langley) приводит слова бывшего руководителя из ЦРУ Виктора Марчетти (Victor Marchetti) о крахе «кошачьей программы» во время полевых испытаний: «Они высадили кошку из машины, но тут проезжавшее мимо такси раздавило бедное животное. Они сидят в своем автофургоне со всеми этими кнопками и переключателями – а кошка-то мертва!»
Однако Уоллес с этим не согласен. «Это был серьезный проект, – говорит он. – Акустическую кошку не переезжало никакое такси». Какие у него источники этой информации? «Человек, который вел этот проект». По словам Уоллеса, фамилия Бейли ему незнакома. Но он отмечает, что ко времени его прихода в управление «кошачий проект был уже историей».
Бейли говорит, что документы и записи АВЕ были уничтожены огнем во время пожара в 1989 году. А ЦРУ ответило отказом на поданный в соответствии с Законом о свободном доступе к информации запрос на предоставлении данных, касающихся подготовки животных к шпионской работе. Оно отметило: «Сам факт наличия либо отсутствия запрошенных документов в настоящее время находится под грифом строгой секретности». Пресс-секретарь ЦРУ сказал мне: «К сожалению, в этом мы вам ничем не можем помочь». Таким образом, единственное упоминание ЦРУ об этом проекте появилось в документе «Взгляды на обучение кошек» (Views on Trained Cats), который после тщательной цензуры попал в Архив национальной безопасности Университета Джорджа Вашингтона. Признавая, что «кошек действительно можно обучить перемещаться на небольшие расстояния», авторы документа приходят к следующему заключению: «Данная программа в практическом плане не соответствовала нашим конкретным и особым потребностям».
В 1960-х и 1970-х годах, когда танцующие цыплята развлекали толпы посетителей зоопарка I.Q., Бейли со своими коллегами разрабатывал неподалеку различные разведывательные сценарии. «У нас была ферма на 270 акров, – рассказывает он, – и мы строили там городки. Как и в кино, там были только фасады». Не раскрывая, на кого они работали, Бейли рассказывает, что они перестраивали свои города по фотографиям, которые им выдавали. Были и испытания в полевых условиях, в том числе, одно в вашингтонском отеле «Уотергейт». Бейли было сказано: «Вот комната, к которой мы хотим подобраться. Ваш ворон может долететь туда и установить устройство, чтобы мы могли организовать прослушку?» Да, может. Птица будет натренирована так, чтобы при помощи лазерной указки выбирать правильную комнату. В Форт-Брэгге в Северной Каролине Бейли сформировал так называемый «голубиный взвод». Его питомцы летели перед колонной и подавали знак о присутствии противника, садясь на землю. В ходе испытаний, говорит Бейли, его голуби предотвратили более пяти попыток спецназа устроить засаду. Но, как часто бывает в таких случаях, в ходе полевых испытаний была выявлена одна серьезная проблема. Если голуби не видели войск противника, вернуть их на базу не было никакой возможности.
Когда я спрашиваю Бейли о том, использовались ли какие-нибудь его проекты с животными в реальных боевых условиях, он тут же становится неразговорчивым, что для него нехарактерно. Но затем он начинает улыбаться. «Мы доставляли воронов к цели. Мы доставляли кошек к цели. Обычно для этого использовались дипломатические вализы». По его словам, однажды он в нарушение правил провез в пассажирском самолете ворона. «Я посадил его в портфель для карт, который поставил под переднее сиденье. И он время от времени начинал производить разные звуки». Бейли тоже производит низкий гортанный звук и хмуро говорит: «Я сидел в своем кресле и кряхтел вот так для маскировки».
Но связь между светом и тенью была вскоре разорвана. Когда в 1975 году была сформирована специальная сенатская комиссия по изучению правительственных операций в области разведывательной деятельности (известная также как комиссия Черча по имени ее председателя Фрэнка Черча из Айдахо), чтобы расследовать факты злоупотреблений в некоторых разведывательных ведомствах США, включая ЦРУ, компания АВЕ решила покончить с работой в сфере разведки. А в 1990 году зоопарк I.Q. показал свой последний матч в крестики-нолики с участием курицы и человека.
Сидя за обедом в ресторане McClard’s Bar-B-Q (любимое место бывшего президента Билла Клинтона, который вырос в Хот-Спрингс), Бейли замечает, что из-за современных технологий та разведывательная работа, к которой он готовил животных, оказалась сегодня в основном ненужной. «Сейчас достаточно навести на кого-нибудь инфракрасный лазер и ловить обратный сигнал, спокойно подслушивая разговор, – говорит он. – И никаких кошек не нужно».
Но это не значит, что работе Бейли пришел конец. Он сотрудничает со спецслужбами Европы, обучая собак по звуковым сигналам выполнять самые разные задачи, связанные с обеспечением безопасности. «Никто не сумеет взбежать по лестнице так же быстро, как собака, – говорит он. – У нее за плечами (вернее, за хвостом) миллиарды лет эволюции».
|
