Когда-то у меня был учитель, который обзывал учеников идиотами, когда они делали ошибки. Он дирижировал нашим оркестром – злой и беспощадный иммигрант с Украины по имени Джерри Купчинский (Jerry Kupchynsky). И когда кто-то брал не ту ноту, он останавливал игру всего оркестра и орал: «Кто это там в первых скрипках такой глухоооой?». Он заставлял нас репетировать, пока мы не стирали пальцы чуть ли не до крови. Он выпрямлял наши непослушные пальцы и непокорные руки, тыкая в них карандашом.
Сегодня его бы за это уволили. Но когда несколько лет назад он умер, его поминали с почестями. Бывшие ученики и коллеги, которых немало набралось за 40 лет его работы, слетелись изо всех уголков страны в мой родной дом в Нью-Джерси, взяв с собой старые инструменты, чтобы сыграть концерт в память об учителе. И я, достав свой давным-давно позабытый альт, тоже к ним присоединилась. В тот день, когда на устроенном нами концерте подняли занавес, все увидели на сцене наш симфонический оркестр, размером ничуть не меньше нью-йоркского филармонического оркестра.
Меня поразило бурное проявление эмоций, с которыми вспоминали нашего старого и резкого учителя, которого мы называли мистером К. Но не меньше меня удивил и тот успех, к которому пришли его бывшие ученики. Некоторые из нас стали музыкантами, но большинство проявили себя в других областях – в юриспруденции, научной и преподавательской деятельности, в медицине. Ученые считают, что музыкальное образование положительно сказывается на успехах в учебе вообще. Но вряд ли можно лишь этим объяснить наше запоздалое выражение благодарности к учителю, который на протяжении всей нашей юности, в общем-то, мучил нас и терзал.
В США сейчас нам всем стыдно за нашу национальную систему образования. Каждый день можно слышать стенания и причитания в связи с тем, что наши школьники отстают от своих сверстников из других стран. Американские 15-летние учащиеся плетутся позади учеников из 12 стран по таким предметам как физика и естественные науки, а по математике уступают детям из 17 стран. Причем, они отстают не только от своих ровесников из Азии, но и из таких стран, как Финляндия, Эстония и Нидерланды. На нашем коллективном страхе из-за некачественного американского образования наживается целая индустрия, занимающаяся выпуском учебников и организацией учебных занятий и консультаций. При этом напрашивается вопрос о том, в чем же ошибаются американские учителя, что они делают не так.
Хотя я задала бы другой вопрос. В чем же был прав мистер К.? Что мы можем перенять от учителя, методы которого противоречили и даже бросали вызов всему тому, что, по нашему мнению, мы знаем о педагогике сегодня, но который при этом, несомненно, добивался своих целей?
Получается, что научиться можно многому. Сравнивая методы мистера К. с теми нововведениям в области преподавания различных дисциплин – от музыки до математики и медицины, можно сделать один единственный и настораживающий вывод – пора возрождать старомодное образование. Не просто традиционное, а старомодное, то есть, образование в том его виде, в котором мы его испытали на себе, когда были детьми – с дисциплиной и строгими требованиями. По одной простой причине – такое обучение эффективно.
Не подумайте, что я призываю к оскорблениям – я первая начну возмущаться, если учитель будет обзывать моих детей. Но мое скромное предложение можно дополнить последними научными данными. Результаты исследований свидетельствуют о пользе умеренного стресса в детском возрасте, о том, что похвала снижает у детей самооценку, а также о том, почему упорство и настойчивость гораздо отчетливее указывают на успехи в будущем, нежели результаты всяких единых государственных экзаменов.
Но все это идет вразрез с тем более мягким, благодушным подходом, который господствовал в американской системе образования на протяжении нескольких последних десятилетий. Согласно общепринятому мнению, учителя должны находить знания в учениках и извлекать, вытягивать их наружу, а не вбивать их в головы. Весьма приветствуется обучение в форме реализации проектов и взаимное обучение в процессе совместной деятельности. Традиционные занятия и заучивание, которые теперь высмеивают и с презрением называют «зубрежкой до полусмерти», отменены из-за того, что они, якобы, однозначно лишают детский мозг способности к творчеству и убивает в них мотивацию.
Но общепринятое мнение в данном случае ошибочно. А почему – вы поймете сами, если ознакомитесь с приведенными ниже 8 принципами. Это, если хотите, манифест или лозунг, провозглашенный моим давнишним учителем и подкрепленный современными научными доказательствами.
1. Немного боли не повредит
Психолог Андерс Эрикссон (K. Anders Ericsson) получил известность благодаря своим исследованиям, которые показали, что для приобретения настоящих профессиональных знаний и умений требуются около 10 тысяч часов практических занятий и тренировок – эту мысль популярно изложил Малкольм Гладуэлл (Malcolm Gladwell) в своей книге «Гении и аутсайдеры» («Outliers»). Но не менее важно и другое наблюдение, которое основано на тех же исследованиях и на которое часто не обращают внимания. В своей статье, опубликованной в 2007 году в журнале Harvard Business Review Гарвардской бизнес-школы, доктор Эрикссон написал, что для получения настоящих знаний нужны еще и учителя, которые «совместно с учеником трудятся, помогают ему и даже так же устают». Он проанализировал работы, в которых описана деятельность самых успешных специалистов в различных областях – скрипачей и хирургов, программистов и шахматистов. И пришел к выводу, что все они «старательно выбирали для себя учителей – не сентиментальных и душевных, а таких, которые предъявляли им жесткие требования и тянули их к высотам профессионализма».
2. Тренируйся, школьник, тренируйся
Как теперь считают, за счет зубрежки, которая уже давно себя дискредитировала, дети выходцев из Индии (где заучивание наизусть очень приветствуется) значительно опережают своих сверстников во время проведения Национальных конкурсов на знание орфографии (National Spelling Bee Championship). Такое культурное различие также помогает понять, почему учащиеся в Китае (и дети из китайских семей в США) лучше знают математику. А американские школьники ломают головы над сложными математическими задачами потому, что (как очень наглядно показывают исследования) им не хватает умения быстро складывать и вычитать, и лишь немногих из них заставляли учить таблицу умножения.
Уильям Клемм (William Klemm) из Техасского университета A&M убежден, что в США необходимо отказаться от предвзятого отношения к заучиванию наизусть. Даже министерство образования США уже начало бить тревогу и в своем докладе за 2008 год подвергло суровой критике американские школы за то, что учащиеся недостаточно быстро решают математические задачи (в докладе об этом упоминалось не менее 17 раз). Работники министерства пришли к выводу, что в школах следует вернуться к ненавистной практике «заучивания наизусть, повторения и упражнений».
3. Без ошибок учебы не бывает
Дети, которые понимают, что ошибки и неудачи это обязательная составляющая процесса учебы, обычно учатся лучше. В исследовании, проведенном в 2012 году, 111 французским шестиклассникам дали задание по составлению новых слов путем перестановки букв, которое оказалось для них слишком трудным. Затем в одной группе детям сказали, что неудача и повторная попытка решить задачу – это часть учебного процесса. В последующих заданиях эти дети показали гораздо более высокие результаты, чем в других группах.
Конечно же, мы боимся, что неудачи травмирует наших детей и лишают их уверенности в собственных силах. И здесь мы опять неправы. В эксперименте, проведенном в 2006 году, один из аспирантов университета Bowling Green State University, обследовал 31 школьника штата Огайо, которым было необходимо пройти собеседование для зачисления в колледж. Ученый обнаружил, что даже те из них, которым поставили самые низкие баллы, «не отказывались от намеченной цели и не снижали самооценку на протяжении длительного периода». В результате исследования был сделан вывод о том, что педагогов «не должны беспокоить отрицательные результаты» при определении самых сильных и самых слабых учащихся.
4. Строгость лучше доброты
За счет чего учитель добивается успеха? Чтобы найти ответ на этот вопрос, группа ученых под руководством профессора педагогики Мери Поплин (Mary Poplin) из Клермонтского университета последипломного образования, расположенного в пригороде Лос-Анджелеса, в течение пяти лет изучали деятельность самых успешных учителей из самых слабых школ в таких районах, как South Central и Watts. (Эффективность работы учителей – всего их отобрали 31 – определяли по итогам успеваемости учеников). Первый вывод, который сделали ученые: «Все они были строгими. Никто из нас этого не ожидал», - рассказывает Поплин.
Ученые предполагали, что самые лучшие учителя ведут своих учеников к знаниям, применяя метод взаимного обучения в процессе совместной деятельности и проводя обсуждения на семинарах. Однако они обнаружили, что многие учителя-предметники вели свои занятия в форме подробного объяснения, напоминающего лекцию. «Главное, в чем эти учителя были убеждены, заключалось в следующем: «Каждый ученик в моем классе учится хуже, чем мог бы, и именно я отвечаю за то, чтобы всем им помочь – и я могу это сделать»», - объясняет профессор Поплин.
Все свои выводы она изложила в довольно объемном научном труде. Но, по ее словам, один из учеников четвертого класса объяснил главную мысль гораздо короче следующими словами: «Когда я был в первом, во втором и в третьем классе, мои учителя со мной нянчились, если я плакал. А когда я попал в класс к миссис Т., она сказала, чтобы я не распускал нюни, а стиснул зубы и взялся за учебу. Думаю, что она права. Мне надо больше заниматься».
5. Творчеству можно научиться
Традиционные методы обучения обвиняют в том, что они подавляют в детях творческое начало. Но результаты исследования, проведенного профессором психологии Робертом Вайсбергом (Robert W. Weisberg) из Темпльского университета Филадельфии, говорят об обратном. Профессор Вайсберг изучил творческие способности таких гениальных людей, как Томас Эдисон, Фрэнк Ллойд Райт (Frank Lloyd Wright) и Пикассо, и пришел к выводу, что такого явления, как врожденная гениальность не существует. Наиболее творчески одаренные люди помногу и упорно работают и, лишь преодолев ряд промежуточных этапов в своей работе, совершают то, что выглядит (в глазах окружающих) как озарение или кажется выдающимся достижением либо крупным открытием.
Например, профессор Вайсберг проанализировал знаменитое произведение Пикассо «Герника», созданное в 1937 году после того, как этот испанский городок разбомбили фашисты. Считается, что картина написана в смелой и самобытной манере. Но профессор Вайсберг обнаружил, что она тесно связана с несколькими более ранними работами Пикассо, и в ней заметно влияние полотен Гойи, творчество которого когда-то изучал Пикассо, а также популярной в то время образности и художественной манеры, вдохновленной коммунистами. Главный вывод, по словам профессора Вайсберга, заключается в том, что во многом творчество начинается с азов, с основных сведений. «Нужно сначала погрузиться в предмет, в тему, и лишь потом вы сможете что-то создавать на эту тему или в этой области. Творчество основано на изучении предмета, чего, кстати, и требовал от вас ваш учитель музыки».
6. Упорство – предвестник таланта
В последние годы профессор психологии Пенсильванского университета Анджела Дакуорт (Angela Duckworth) занимается изучением способностей учащихся различных категорий – в общей сложности более 2800 человек. Среди них – участники конкурсов на знание орфографии, старшекурсники университетов, входящих в Лигу плюща, и студенты, точнее, кадеты Военной академии США в Вэст-Пойнте, штат Нью-Йорк. Она обнаружила, что для всех них настойчивость, которая определяются как упорство в достижении долгосрочных целей, является показателем будущего успеха. Хотя обычно упорство не связывают с талантом, их даже считают взаимоисключающими свойствами.
Профессор Дакуорт, которая начинала свою деятельность учителем математики в государственной школе, а в 2013 году получила стипендию Мак-Артура, которую иногда называют «грантом для гениев», разработала «шкалу настойчивости» (Grit Scale). Человек оценивает себя по этой шкале, подтверждая или опровергая несколько утверждений вроде «Я довожу до конца все, что начинаю делать» или «Несколько раз в году я увлекаюсь каким-то новым делом». Опробовав эту шкалу на абитуриентах Военной академии в Вэст-Пойнте, она обнаружила, что тех из них, у которых настойчивость по шкале оказывалась более выраженной, гораздо реже отчисляли из летнего тренировочного лагеря для новобранцев, который известен своими жесткими условиями, из-за чего его называют Beast Barracks («Скотские казармы»). Причем такие принятые в Вест-Пойнте критерии, как результаты единых государственных экзаменов, рейтинг в группе, лидерские качества и физическая подготовка, не позволяют прогнозировать, останется ли новобранец служить дальше.
По мнению профессора Дакуорт, настойчивости можно научить. Как ни странно, одним из способствующих этому простых факторов является оптимизм – уверенность учащихся и преподавателей в том, что они в состоянии меняться и, тем самым, становиться лучше. В 2009 году Дакуорт предложила группе новоиспеченных учителей заполнить анкеты и по ответам определила уровень их оптимизма перед началом учебного года. В конце учебного года оказалось, что ученики более оптимистично настроенных учителей продемонстрировали более высокую успеваемость.
7. Похвала вредит и делает слабым
Мой давний учитель мистер К. хвалил нас редко. Самым большим его комплиментом было слово «неплохо». Получается, он знал какой-то секрет. Профессор психологии Стэнфордского университета Кэрол Дуэк (Carol Dweck) обнаружила, что 10-летние дети, которых хвалят за то, что они хорошо соображают, со временем теряют уверенность в себе. А вот дети, которых хвалят за трудолюбие, становятся увереннее в себе и начинают лучше учиться.
«Цель похвалы за ум и сообразительность состоит в том, чтобы повысить уверенность в себе и мотивацию, но на деле эти уверенность и мотивация бесследно улетучиваются, - писала профессор Дуэк в своей статье, опубликованной в 2007 году в журнале Educational Leadership. – И если успех для учеников был доказательством наличия у них ума, то борьба с трудностями и стремление чего-то добиться означало его отсутствие».
8. … а стресс закаляет
По результатам исследования, проведенного в 2011 году в университете города Буффало, небольшие стрессы в детском возрасте способствуют повышению работоспособности и психологической устойчивости. Профессор психологии Марк Сири (Mark Seery) проанализировал влияние стресса на старшекурсников, не имеющих заболеваний, с учетом их реакции на важные, но печальные события, например, болезнь или смерть члена семьи. Через какое-то время он попросил их опустить руки в ледяную воду. Оказалось, что те студенты, которые перенесли несколько трагических событий, почти не чувствовали боли в руках от холодной воды, по сравнению с теми, в жизни которых никаких подобных стрессовых ситуаций не возникало.
После того, как люди проходят через такие тяжелые испытания, они, как правило, становятся более выносливыми психологически и жизнестойкими», - объяснил мне профессор Сири. – Они приобретают способность лучше справляться даже с менее трагическими и обыденными стрессовыми обстоятельствами».
Данные, полученные профессором Сири, служат подтверждением результатов исследований, которые провел психолог Ричард Динстбир (Richard Dienstbier) из университета штата Небраска, первым предложивший теорию «твердости и стойкости», согласно которой даже повседневные стрессы делают человека сильнее. А что подразумевается под понятием «повседневные стрессы»? Профессор Сири ответил: «Это обычные переживания и перегрузки – например, когда ваш учитель строгий и требовательный человек».
Мой давний строгий учитель мистер К. вполне мог бы написать книгу о любом из перечисленных принципов. Хотя следует признать, что по отдельности эти принципы не очень-то привлекательны – бесчувственные, незыблемые, непререкаемые и, некоторым образом, пугающие.
Но взятые вместе, эти принципы содержат в себе нечто совершенно иное: они вызывают доверие, они надежны. В их основе лежит убежденность, точнее, вера в то, что ученики могут учиться лучше. Именно так можно сказать об учителе, который требователен и строг к своим ученикам не потому, что считает, что они необучаемы, а потому, что совершенно уверен в том, что научить их можно.
Спустя несколько десятилетий это поняли и бывшие ученики мистера К. «Он научил нас дисциплине», - сказал скрипач, который пошел учиться дальше, окончил университет Лиги плюща и стал врачом. «А еще самомотивации», - добавил руководитель технической компании, который когда-то играл на виолончели. «Жизнестойкости и работоспособности, - продолжил профессиональный музыкант-виолончелист. - Он научил нас падать, собираться с силами и вставать».
Конечно же, методы мистера К. подходят не всем. Но вряд ли вы станете отрицать, что эти методы эффективны. И на его примере все мы могли бы многому научиться.
Г-жа Липман в соавторстве с Мелани Купчински (Melanie Kupchynsky) написала книгу «Струны прилагаются: Об одном строгом учителе и об умении распознавать талант» («Strings Attached: One Tough Teacher and the Gift of Great Expectations»), публикация которой намечена на 1 октября в издательстве «Hyperion». До этого она была заместителем коммерческого директора издания The Wall Street Journal, а затем главным редактором журнала Condé Nast Portfolio.
