Как сообщает газета Bugün, выяснилось, что на карте, подготовленной Министерством культуры и туризма в 2007 году, Собор Святой Софии обозначен не как музей, а как «церковь».

Хотя здесь, возможно, не обошлось без хлопотунов, желающих предстать в выгодном свете перед определенными кругами, несомненно, нельзя отрицать наличие некоторой части общества, которая все еще прилагает усилия к тому, чтобы представить Собор Святой Софии в качестве церкви.

С другой стороны, в течение некоторого времени витала мысль о том, что идея превратить в музей символ османского завоевания Константинополя Собор Святой Софии возникла у одного американца, и достоверность этой версии подтвердила одна забытая фотография, напоминающая о «великой встрече».

Эту фотографию (см. здесь - прим.ред.) я обнаружил в Национальной библиотеке Турции в Анкаре, и благодаря ей история секуляризации Собора Святой Софии приобретает новое измерение.

Начав свою жизнь как христианский храм, Айя-София была мечетью в период с 1453 по 1934 годы. В течение последних 79 лет этот памятник существует как светское строение. 

Мусульманско-консервативные круги 1950-х годов настаивали на том, чтобы вновь сделать Айя-Софию мечетью. Это «великое завоевание» сначала ждали от Мендереса, но этого не произошло. Затем центром надежд были премьер-министры Демирель, Озал и, наконец, Эрдоган. Такое требование существует до сих пор, но оно все еще не выполнено.

Вместо отстаивания своего тезиса о том, почему Айя-София должна снова стать мечетью, в этой статье я хочу обратить внимание на события, приведшие к тому, что Собор Святой Софии был превращен в музей. Но прежде всего я постараюсь в нескольких предложениях сформулировать свою позицию по этому вопросу.

Превратить Айя-Софию в музей значит в некотором роде принести извинения за завоевание 1453-го года. Исторически статус определяется в соответствии с правовой системой той страны, на территории которой этот исторический памятник находится. 

Юридически невозможно, чтобы тот или иной фонд использовался с какой-либо другой целью; хотя «вопрос все еще решается» министерством культуры и туризма, Айя-София  –  это тоже фонд, фонд Фатиха Султана Мехмета. В период, когда тянется одна и та же песня о верховенстве закона, сложно установить связь между попытками найти оправдание под предлогом «внешнего давления», если речь заходит об Айя-Софии, и амбициями стать независимым и крупным государством. 

Рассмотрим, было ли оказано внешнее давление на Турцию Ататюрка в начале 1930-х годов в стремлении прекратить существование Собора Святой Софии как мечети.

Американский фактор

Много говорилось о рвении министра образования того периода Абидина Озмена и о том, что, согласно отчету комиссии, Айя-София станет музеем, при этом, к сожалению, долгие годы исторические сведения игнорировались. В приближении к середине 1930-х годов на повестке дня по некоторым причинам не поднимался вопрос о том, под каким внешним давлением действуют власти Турции. Тем не менее, эти годы стали периодом реставрации отношений с внешним и англосаксонским миром, начиная от доверия и заканчивая культурными отношениями.

Именно в этот период, с одной стороны, за границу отправляются исследователи, занимающиеся изучением анатолийских цивилизаций, с другой  –  приглашаются специалисты по проведению византийских исследований. Когда некоторые из них работают над Мирелейоном и Монастырем Липса, привлекают внимание исследования о том, что в 1940-е годы Церковь Христа Спасителя в Полях и византийские церкви в Изнике перестают быть мечетями. Иными словами, это было начало периода, когда со временем превращенные в мечети византийские церкви стали обнаруживать свою прежнюю идентичность, но, поскольку восстановить церкви не удалось, они становились музеями.

Примечательно, что именно с этими годами совпадает деятельность по музеизации и возрождению византийской идентичности Айя-Софии, включая мозаики.

Важно, что первый шаг в направлении светской Айя-Софии последовал от одного странного американца по имени Томас Виттемор. Прибыв в Стамбул с идеей восстановить мозаики Айя-Софии и пытаясь добиться разрешения на реставрацию, Виттемор при личной встрече с Ататюрком убеждает его превратить Айя-Софию в музей. О том, как это происходило, рассказывает исследователь Наталия Тетерятникова (Natalia Teteriatnikov):

«Византийский институт Америки был основан Томасом Виттемором в 1930-м году, в Бостоне. В своей автобиографии профессор из Гарварда Роберт Блейк (Robert Blake) писал: "Мы работали вместе (с Виттемором) над созданием Византийского института, ставшего американской, британской и французской инициативой, направленной на стимулирование исследований византийского искусства, истории и археологии. Один из крупных успехов Византийского института состоял в убеждении в 1931 году президента Турецкой Республики Кемаля Ататюрка в том, чтобы передать Византийскому институту ответственность за реставрацию мозаики в здании базилики Айя-Софии”».

Переговоры о Соборе Святой Софии

Из этого фрагмента мы узнаем, что Византийский институт поддерживался не только США, но и Великобританией и Францией. Однако далее в статье есть более важный абзац:

«Между Ататюрком и Виттемором были проведены переговоры при содействии Госдепартамента США и американского посольства в Анкаре. По итогам этих переговоров Собор Святой Софии был закрыт как мечеть и открыт как музей».

Довольно ясная фраза, не правда ли? Оказывается, в торги за Ая-Софию с Ататюрком вступил Госдепартамент США и посольство США, и в результате инициатива по превращению мечети Айя-София в музей достигла успеха. Еще более обращающий на себя внимание момент  –  слова Виттемора в письме, адресованном Роберту (Robert) и Милдреду Блисс (Mildred Bliss), которые финансировали работы:

«Руководство Турции в прошлом году объявило три церкви национальными памятниками (включая Церковь Христа Спасителя в Полях). Это реакция на предупреждение Византийского института о том, что как покровитель византийских церквей, оставшихся в Стамбуле, турецкое правительство несет ответственность за запоздалую защиту их останков. Место, которое недавно было выделено мне в Совете по охране древностей и исторических памятников, обеспечивает мне позицию большего, чем прежде, влияния в Турции».

Как оказалось, мы были предупреждены учреждением, поддерживаемым США, Великобританией и Францией, и в ответ на это сделали три превращенных из церквей мечети «памятниками».

Какая вырисовывается картина, если сопоставить это со словами Лорда Керзона 2 января 1918 года?

«Стамбул – космополитический и интернациональный город прежде всего восточного мира. Айя-София 900 лет назад была христианской церковью, конечно, ее реконструкция неизбежна», – написал он.

Налицо намерение снова сделать Айя-Софию церковью, но пока это не произошло, был найден компромисс. Важно также правильно понимать, почему это не случилось.