Возможно, вам приходилось слышать о том, что труд китайских научных работников оплачивается не так высоко по сравнению с их западными коллегами. Но вы, вероятно, не знаете, что они имеют возможность увеличить свой доход в десять раз с помощью одной-единственной публикации. И чем лучше журнал, в котором они опубликуют свою статью (он оценивается по среднему уровню цитирования опубликованных в нем материалов), тем больше денег можно получить. По данным анонимного источника, специализирующегося на оценке науки в Китае, некоторые исследовательские учреждения используют простую формулу для выплаты премий наличными: 10 тысяч юаней умножаются на единицу плюс импакт-фактор журнала (импакт-фактор (impact factor) отражает средний уровень цитируемости). Так, например, публикация в журнале Lancet, импакт-фактор которого в 2012 году составлял 39.06, принесет автору 400 600 юаней (примерно 65 тысяч долларов). Для сравнения – средний годовой доход китайского ученого в 2007 году, по данным исследования, проведенного Китайской ассоциацией науки и технологии (China Association for Science and Technology), составлял 39 850 юаней.
Крупные и известные журналы прочно встроились в жизнь китайской академической науки. Автор этих строк провела неформальный опрос 17-ти работающих в Китае ученых и обнаружила, что 15 из них были согласны с тем, что высокий импакт-фактор журнала является решающим аргументом для продвижения по карьерной лестнице. Кроме того, 65% опрошенных согласились с тем, что подобная система оказала значительное влияние на их доходы, а 76% сообщили, что весьма распространенной является практика поиска учреждений, выплачивающих денежные премии ученым за публикации. Полученные результаты совпадают с итогами проведенного в 2004-м году исследования, в ходе которого 43% опрошенных ученых отметили, что такая оплата, привязанная к результату, составляет более 50% их дохода.
Однако, это требование публикаций в журналах вызывает и недовольство многих научных работников. Тринадцать из 17 респондентов заявили, что импакт-фактор не является разумным способом оценки потенциала ученого, а 12 человек высказались против выплаты денежных премий в зависимости от названия журнала. Приведенные мнения отражают широко распространенную оппозицию в отношении роли импакт-фактора в профессиональном успехе ученого. Своего рода водоразделом стал 2011 год, когда известный химик Най-Син Ван опубликовал передовую статью в журнале Nature, в которой он утверждал, что «химические исследования в Китае превратились в настоящую ярмарку тщеславия» из-за одержимого отношения ученых к импакт-фактору. Импакт-фактор, прочно встроенный в систему, но не обладающий популярностью, представляет собой своего рода окно в историю китайской науки, и, судя по всему, он будет неразрывно связан с ней и в будущем.
Поворотный момент в этой истории произошел в 1983-м году, когда президент Нанкинского университета Куан Яминь вместе с еще тремя президентами университетов направил письмо в Центральный комитет Коммунистической партии Китая. В письме настоятельно предлагалось отобрать 50 университетов для того, чтобы развивать их в соответствии со стандартами мирового уровня. Хорошая новость состояла в том, что Центральный комитет согласился с предложенной в письме целью и выбрал 15 университетов. Плохая новость состояла в том, что собственный университет Куанга не вошел в их число. Преемник Куанга Цюй Циньюэ получил в наследство необходимость соревноваться с этими университетами, каждый из которых получал существенную поддержку от центрального правительства.
Цюй обратился к Индексу научного цитирования (Science Citation Index). Этот индекс является авторитетной международной системой оценки научных исследований, и Нанкинский университет включил ее в свою систему оценки. «По мнению президентов университетов, – подчеркивается на сайте Нанкинского университета, – Индекс научного цитирования является лучшей системой, поскольку он не полагается на межличностные отношения». Будучи в настоящее время собственностью компании Thomson Reuters, этот индекс ведет подсчет того, сколько раз определенная статья, опубликованная в одном из 8 500 академических журналов (из Индекса научного цитирования), появляется в списке использованной литературы других статей, опубликованных в научных журналах из списка цитирования. Это и называется цитируемостью. Нанкинский университет начал выплачивать премию в 1000 юаней (около 163 долларов по сегодняшнему обменному курсу) любому автору за любую статью, опубликованную в научном журнале из Индекса научного цитирования, рассчитывая при этом разработать объективный индикатор оценки.
Выбранная стратегия сработала. С 1992-го года до 1998-го года Нанкинский университет опубликовал больше научных статей, чем любой другой университет материкового Китая. В 1994-м году он был выбран для специальной программы государственного спонсорства как часть престижного «Проекта 211», претворяемого в жизнь под руководством Национальной комиссии по образованию. Другие университеты обратили на это внимание и тоже стали включать список и показатели компании Thomson Reuters в свои собственные годовые отчеты о проделанной научной работе. Суммы наличных денег, используемых в качестве поощрения научной работы, стали увеличиваться.
Сегодня влияние попадающих в этот индекс научных статей и цитирования заметно повсюду. Данные индекса используются не только при выплате премий, но также и для наказания. Юй Ин начала свою карьеру как врач в 2004-м году в отделении неотложной помощи престижной больницы Пекинского союза медицинских колледжей, а в 2011-м году она открыла свой аккаунт в Weibo – китайском аналоге Твиттера. Тысячи людей захотели воспользоваться возможностью спросить совета у врача Больницы колледжей без необходимости простаивать всю ночь в очереди, чтобы получить необходимую регистрацию. За один месяц она получила 110 тысяч последователей. А спустя примерно год у нее было уже два миллиона последователей, что принесло ей титул «суперженщина отделения экстренной медицинской помощи» за ее способность совмещать свои профессиональные обязанности с онлайн-консультированием. Однако в середине июня этого года Юй оставила свою работу. «Прощай, любовь моя», – таким был один из размещенных на Weibo постов. Юй заявила о том, что она устала от системы оценки в китайской академической науке: «Я работала лечащим врачом семь или восемь лет, но не получила повышения, потому что опубликовала мало статей в (правильных) журналах. Это несправедливо».
Юй Ин не одинока. Оппозиция системе ипакт-фактора достаточно широка, и частично она вызвана тем, что сама система представляет собой неадекватный инструмент. «Импакт- фактор призван оценить влияние журнала, однако он не подходит для оценки научной области или ученого», – отметил Цзян Гаомин, известный в Китае ботаник. С одной стороны, сказал он в разговоре со мной, не имеет смысла сравнивать рейтинг цитирования в различных областях знания, в которых, возможно, существует различное количество исследований, а также различные варианты частотности публикаций. «Изменение климата и энергетика, – подчеркнул он, – сейчас являются, вероятно, наиболее горячими темами, однако работы в этой области, получающие большее количество цитирования, не обязательно являются более важными, чем другие».
Концентрация внимания на цитировании приводит к тому, что исследователи меняют фокус своего внимания и переключаются на более модные вопросы в погоне за публикациями в журналах, имеющих более высокий импакт-фактор. Можно предположить, что подобный вариант способен причинить ущерб карьере ученого, ограничивая его свободу – однако как раз особенность показателей цитирования состоит в том, что этого не происходит. Предположим, вы достигли вершины горы Эверест. В этом случае мало кто усомнится в вашей способности забраться на невысокую гору – скажем, на гору Логан (Mount Logan). Однако в мире научной оценки, основанной на импакт-факторе, все происходит иначе. «Вы можете потратить десятилетия, работая над проблемой масштаба горы Эверест, – отмечает Юй Бяо, очень известный химик, а также заместитель директора шанхайского Института органической химии Академии наук Китая. – Однако вы получите мало цитирования за нее, потому что лишь небольшое количество других людей попытаются взобраться на Эверест. Вы потратите меньше времени на покорение горы Логан, но при этом, возможно, получите больше последователей и цитирования».
В случае с Эверестом, о котором говорил Юй, речь идет о продолжавшихся четыре года попытках разработать 63-шаговый метод синтеза ландомицина A (Landumycin A), который является одновременно антибиотиком и средством борьбы с опухолями. Он также сказал мне, что на эту работу пришлось потратить много времени, и она «невыгодна», особенно - для молодых специалистов. Дело в том, что результатом проведенной работы стала всего лишь одна статья, и с момента своей публикации в 2011 году она всего 14 раз была процитирована. Два аспиранта Юй шесть лет работали над этим синтезом, однако они не смогли получить постоянное место после окончания аспирантуры, несмотря на успех проведенного эксперимента, и все потому, что была опубликована лишь одна научная работа. «И этой публикации, конечно, недостаточно для того, чтобы получить звание профессора», – добавил Юй. Если бы Юй стремился получить больше цитирования, на которое обращают внимание комиссии, занимающиеся приемом на работу и выделением денежных средств, то он не стал бы заниматься такого рода тематикой.
Таким образом, содержание не является главным фактором, если результаты в науке определяются на основании цитирования. Даже форма отчета о проведенной исследовательской работе может значить больше, чем ее содержание. В Китае имеет хождение большое количество самых разных руководств, в которых говорится о том, как ученые должны писать свои работы, чтобы угодить вкусу редакторов журналов с высоким уровнем импакт-фактора. Запрос «как написать научную статью в соответствии с требованиями Индекса научного цитирования» на Baidu.com, популярном в Китае поисковике, выдаст десятки тысяч результатов. В одном документе предлагается не включать слишком большой раздел «материалы и методы» в научный труд, «поскольку это может сделать ваши результаты и дискуссию слишком незначительными». Однако он не должен быть и очень коротким, потому что другие специалисты «могут в таком случае усомниться в ваших результатах». Этот документ также призывает авторов к тому, чтобы они подстроили свой стиль под требования того журнала, куда направляется статья. «Не заставляйте вашего редактора скучать», – подчеркивается в рекомендациях.
Существует также большое количество других проблем, связанных с чрезмерной ориентацией на импакт-фактор, о чем свидетельствуют многие ученые международного уровня. Так, например, импакт-фактор журналов подвержен сильному влиянию со стороны небольшого количества очень часто цитируемых научных работ, поднимающих средний уровень цитируемости журнала. В свою очередь, этот средний уровень повышает уровень всех остальных работ, публикуемых в этом журнале. Однако уровень цитируемости, накапливаемый другими работами, может так и не достигнуть того среднего уровня, которым обладает сам журнал. Научные работники также считают, что публикация в журнале с высоким импакт-фактором является своего рода самореализующимся прогнозом: та же самая статья, опубликованная в журнале с низким импакт-фактором, получает уровень цитируемости примерно в два раза ниже. Кроме того, импакт-фактор учитывает ссылки, сделанные в течение двух лет, тогда как значение некоторых научных работ становится ясным только после окончания данного периода.
Ограничения, связанные с использованием импакт-фактора, признаются, хотя и медленно. 13 мая 2013-го года более 150 ученых и 75 научных организаций подписали в Сан-Франциско Декларацию об оценке научных исследований (Declaration on Research Assessment), основы которой были заложены на состоявшейся в декабре 2012-го года конференции Американского общества клеточной биологии (American Society for Cell Biology). В этой декларации подчеркивается, что импакт-фактор журналов имеет «целый ряд хорошо задокументированных недостатков как средство оценки научных работ», и в ней также перечислены 18 отдельных рекомендаций, призывающих агентства, институты, издателей и научных работников, распределяющих средства, отойти от использования импакт-фактора при принятии на работу ученых, при оценке их работы и при продвижении их по службе. Научные исследования, подчеркивается в декларации, должны оцениваться на основании их собственных достоинств, а не только с учетом их места в области публикаций.
Най-Син Ван согласен с тем, что академическое сообщество меняет свое отношение к этому ялению. «Мировое научное сообщество начинает понимать проблемы импакт-фактора, и это происходит спустя два года после того, как я привлек внимание ученых к этой проблеме», – отметил он в беседе со мной. Даже в Китае становится заметным начало отхода от чрезмерного использования импакт-фактора. В 2010-м году Китайский институт научной и технической информации (Institute of Scientific and Technical Information of China), помогающий университетам и институтам страны ориентироваться в области исследований и принятия решений, изменил свои критерии оценки: до 2010-го года Китайский институт научной и технической информации составлял рейтинг университетов страны и институтов исключительно на основе того, какое количество статей, попавших в Научный индекс цитирования, они публиковали за год. С 2010-го года от этого критерия отказались в пользу показателя тотального цитирования всех научных работ. Кроме того, в прошлом году Китайский центр академических степеней и развития аспирантского образования, находящийся в подчинении у Министерства образования, опубликовал свой рейтинг более 390 университетов в Китае. Директор этого Центра Ли Юнь сообщил средствам массовой информации, что его Центр впервые перестал использовать Индекс научного цитирования как единственный критерий оценки.
Зависимость Китая от импакт-фактора постепенно уменьшается, однако до полного отказа от него еще очень далеко. Стимулы в виде выплаты наличных сохраняются, а комитеты по заключению договоров продолжают ожидать от кандидатов предоставления данных об опубликованных статьях на основании Индекса научной цитируемости. Джозеф Джен (Joseph Jen), редактор журнала Food control, сказал мне о том, что подобная ситуация является результатом существующего управления наукой в Китае: «Исследовательские проекты определяются агентствами по предоставлению грантов. Поэтому научные работники занимаются исследованиями для того, чтобы получить данные для публикаций вместо того, чтобы добиваться научных результатов как таковых». Цифры помогают системе финансирования китайской науки, которая централизована по своей природе. Проведенное в 2011-м году исследование, охватившее десять стран, показывает, что 78% научных работ, отмеченных в Научном индексе цитирования, получили определенную помощь со стороны правительства, тогда как в Соединенных Штатах такого рода помощь получили 53% научных работ, а в Великобритании – 51%. Централизованное соревнование требует наличия единой и унифицированной системы оценки результатов, и цитирование прекрасно выполняет эту роль. У Ишань, заместитель директора Китайского института научной и технической информации, так объясняет позицию своего агентства: «Место в журнале с высоким импакт-фактором является очень ограниченным ресурсом. Он доказывает ваше конкурентное преимущество над соперниками. Финансирование проектов, которое также является ограниченным ресурсом, должно также предоставляться людям, обладающим этим преимуществом».
Кроме того, особую роль играет относительная незрелость китайского академического сообщества. Лэ Се, выпускник Университета Цинхуа, в настоящее время являющийся доцентом Техасского университета A&M, сказал мне, что китайская квантитативная система «может быть дифференцирующим устройством, помогающим отличить «плохое» от «просто хорошего». Однако для того, чтобы стимулировать «великолепное» и отличить его от «просто хорошего», квантитативная система, вероятно, окажется непригодной». Лэ считает, что принятая в Соединенных Штатах система оценки равными коллегами (peer review system) представляется более эффективной с этой точки зрения, однако качественная система оценки равными коллегами требует наличия здоровой и конкурентной академической среды, на создание которой требуется определенное время. Китай, по его мнению, еще не достиг необходимого уровня: «Причины этого сложны, и они связаны с культурными традициями, социальными институтами и определенной фазой экономического развития. Вероятно, это потребует еще какого-то времени».
Лю Циншан, бывший профессор, занимавшийся в течение десяти лет оценкой исследовательских проектов в Китае, согласен с этими выводами. «В китайской академической среде еще не сложилась вызывающая полное доверие система, поэтому какой-то квантифицирующий индекс пока еще необходим», – отметил он. Лю указывает также на незначительное количество наказаний для ученых, нарушающих профессиональную этику, в том числе - за неверно представленные данные: «Лишь отдельные институты принимают соответствующие меры».
Каким бы ни было будущее, сегодня цитирование и хорошо известные журналы продолжают обладать огромной властью. Оглядываясь назад, Юй Бяо считает себя счастливым. «Я рано появился в этой сфере, и тогда еще импакт-фактор не был таким важными, каким он является сейчас». Юй Бяо решил сосредоточить свое внимание на тех проблемах, которые были сложными и менее популярными, не беспокоясь о публикациях и о продвижении по карьерной лестнице. Однако Юй не очень доволен, когда он видит, что сегодня оценка и повышение в должности молодых ученых основывается в основном на импакт-факторе. «Я понимаю, насколько им трудно, – признается он. – Профессорское звание, деньги, и слава – каждый член сообщества пытается этого добиться». Его совет студентам прост: «Не работайте только из-за того, что вам необходимо опубликовать работу. Работайте потому, что то, чем вы занимаетесь, имеет смысл».
Наоми Чинг живет в Пекине и пишет о проблемах науки. За свою работу она получила несколько национальных и международных наград.
