Специалистам по международному юридическому праву еще предстоит объяснить широкой публике нюансы Женевских соглашений. Пока же ясно главное – договор позволит Ирану заработать миллиарды долларов, достаточные для того, чтобы спасти свою экономику от крушения.
В ответ Исламская республика пообещала "вести себя хорошо". К тому времени, когда на Западе станет ясно, придерживался ли Иран своего обещания, вероятно, он уже будет обладать или возможностью создать атомное оружие в течение недель, или самой бомбой.
Эта новая региональная ситуация является лишь частью более глобального изменения, вызванного сближением США с Ираном и отдалением от Египта, Саудовской Аравии и Израиля. Ответным шагом Каира стало форсирование отношений с Москвой, завершившееся первым за 40 лет визитом российских министров иностранных дел и обороны в Египет и обсуждением закупок российского оружия на 2 миллиарда долларов. Учитывая то, что у нынешнего Египта не хватает денег даже на текущие расходы, скорее всего, спонсором оружейной сделки станет Саудовская Аравия, поддерживающая новую египетскую власть и рассчитывающая таким образом тоже выстроить свои отношения с Россией.
И недавний визит израильского премьера в Москву, судя по всему, в большей степени объяснялся желанием Нетаниягу не отстать от ритма региональных перемен, нежели надеждой переубедить российского президента по вопросу иранского атома.
В целом, действия союзников США, чувствующих себя преданными Вашингтоном, вероятно, больше отражают желание повлиять на администрацию Барака Обамы, чем реальную готовность сменить сюзерена.
Тем не менее, итогом поворота американского ближневосточного курса стало усиление российского влияния и резкое ослабление региональных возможностей США. Москва сохраняет свою поддержку режиму Асада и отношения с Ираном, а вдобавок завязывает новые контакты в зоне американского влияния. В то же время Вашингтон настроил против себя основных региональных союзников, не добившись реальных дивидендов от уступок Ирану.
Именно поэтому оптимистичные предположения некоторых аналитиков о том, что отношения между США, Ираном и Израилем могут выстроиться подобно тому, как это было между США Египтом и Израилем, не имеют под собой реальной основы.
Египет в 70-х годах прошлого столетия, хоть и был сильной, возможно, самой сильной арабской страной, нуждался в покровительстве влиятельного союзника. После очередного поражения, нанесенного израильтянами Египту в Войне Судного дня, Садат, убедившись, что СССР неэффективен в качестве сюзерена и спонсора, сменил советское покровительство на американское.
Однако Иран вовсе не настолько зависим от иностранной помощи. Наоборот, он умудряется сдерживать давление международных санкций и упорно наращивает свой потенциал, продвигая атомный проект. Он не будет вассалом США. В лучшем для Вашингтона случае он лишь станет до некоторой степени учитывать американские интересы в своих действиях.
Израиль не может на это полагаться. Иерусалим сумеет достичь стабильности в отношениях с Тегераном, лишь если в Иране будут ясно понимать, что "сионистский враг" опасен и силен.
Дело не в том, сумеет ли Израиль удержать Иран от бомбы, а в том, чтобы аятоллы осознавали реальность израильской угрозы и понимали необходимость договориться с еврейским государством.
Израиль, по сути дела, не является сущностной проблемой ни для одного государства региона. Иран противостоит Саудовской Аравии в многовековой битве шиитов и суннитов за главенство и владение святынями в исламском мире. Саудовская Аравия борется с Турцией в идеологической войне политического ислама "Братьев-мусульман" против ваххабитов, придерживающихся принципа разделения религии и государственного управления. Турция с Ираном конкурируют за региональное лидерство среди мусульманских стран.
Остальные государства региона примкнули к одной из трех команд, сформировавшихся на Ближнем Востоке: шиитскому альянсу во главе с Ираном, коалиции "Братьев-мусульман", возглавляемой Турцией, и союзом вокруг Саудовской Аравии, выступающей в роли финансового донора.
Главными эпицентрами борьбы трех этих группировок стали Сирия, где шиитский альянс воюет одновременно и с "Братьями-мусульманами", и с повстанцами, поддерживаемыми Саудовской Аравией, и Египет, в котором отстраненные от власти "Братья-мусульмане" пытаются взять реванш.
Египет, бывший одним из столпов "Братьев-мусульман", после переворота взял курс на Саудовскую Аравию, поддержавшую экономически новую власть. Попытки Турции отстаивать интересы египетских «Братьев-мусульман» привели к разрыву Египта с Турцией, оформившемуся даже во взаимные отзывы послов.
При этом из-за разрыва с Саудовской Аравией по египетскому вопросу Турция изгнала саудовских агентов из своей страны, парализовав деятельность повстанцев, которых саудовские спецслужбы поддерживали.
Еще одним фокусом ближневосточного напряжения с большой вероятностью может стать область между Турцией, Ираном, Ираком и Сирией, то есть район несостоявшегося курдского государства. Там интригует турецкий премьер Эрдоган, публично поддержавший Масуда Баразани, лидера иракских курдов, фактически превративших северный Ирак в независимое государство.
Иракские курды хотят качать в районе Киркука нефть и гнать ее по трубопроводу через Турцию. Эрдоган, в свою очередь, намерен получить поддержку турецких курдов на будущих выборах и одновременно ослабить лидеров курдских партий в Турции и Сирии, конкурирующих с Баразани за лидерство среди курдов и представляющих политическую угрозу турецкой целостности.
Неясно, даст ли это сближение Эрдогану ожидаемую поддержку. Но оно точно гарантирует ему ненависть со стороны кемалистов и националистов и большое раздражение Ирана, Ирака, а также сирийского режима Асада, для которого курдские сепаратисты на севере Сирии и юге Турции фактически являются союзниками.
Израиль не находится в этом арабо-мусульманском поле. По-настоящему в войне на уничтожение с еврейским государством, так, чтобы вложить все силы и средства и рисковать своей целостностью и будущим, не заинтересованы ни Саудовская Аравия, ни Турция, ни Иран, ни остальные страны Ближнего Востока.
Даже арабы Иудеи, Самарии и Газы, стремящиеся всеми правдами и неправдами перебираться в Израиль, де-факто предпочитают "сионистскую оккупацию" бандитским режимам грабящего их ФАТХа и навязывающего религиозный фундаментализм ХАМАСа. И даже лидеры ФАТХа во главе с Абу Мазеном не хотят уничтожения Израиля – единственного гаранта их нынешнего существования в регионе.
Израиль нужен всем местным игрокам как функция для аккумуляции ненависти. Для борьбы с "сионистским врагом" сколачивают союзы и мобилизуют массы, используя их в дальнейшем против своих реальных конкурентов. Поэтому практически никто из борцов с Израилем реально не заинтересован в исчезновении еврейского государства, ведь в этом случае пропадет и консолидирующая массы ненависть, и между вчерашними партнерами немедленно начнутся столкновения, точно как в известном анекдоте о том, зачем армянам следует беречь евреев.
В экзистенциальном противостоянии Израилю находится лишь ХАМАС, желающий построить вместо еврейского исламское государство, часть будущего халифата. Но сейчас, понимая, что геополитическая ситуация не в пользу "Братьев-мусульман" и что они готовы, не торопясь, прагматично ждать.
Искренне уничтожить Израиль также хотят и другие джихадистские организации, которые не имеют собственных государств, и потому тем более не заботятся о прагматике, всю свою энергию направляя исключительно в идеологическую борьбу.
Поэтому если Израиль перестанет доминировать над всеми без исключения сторонами, то соблазн захватить его или просто заработать очки за нападение на евреев может оказаться достаточно сильным у многих. Разнообразные региональные лидеры из тех, что не отягощены ни моральными комплексами, ни способностью просчитывать свои ходы на несколько шагов вперед, не преминут воспользоваться возможностью атаковать Израиль, если не будут бояться последствий или просто окажутся в состоянии это сделать.
Таким образом, еврейское государство обязано сохранять военное превосходство в регионе, отслеживать и пресекать угрозы отчаянных идеологических движений, не обремененных государственными заботами, и демонстрировать правящим соседским режимам, что с ними может случиться, если они перейдут от слов к делу.
То есть продолжать делать то, что делает сейчас.
Очевидно, что создание арабского государства в Иудее и Самарии, которое превратит жителей Тель-Авива и окрестностей, а также небо над международным аэропортом в заложников доброй воли террористов, не служит цели укрепления стабильности еврейского государства. Оно является уступкой террору, на которую Израиль не должен идти ни при каких условиях.
В то же время, Израиль может к собственной выгоде развивать торгово-экономические отношения с соседними странами, заинтересованными в успешных израильских инновациях. Военными разработками, естественно, Израиль делится не может. Но в сфере медицины, биотехнологий, опреснения воды и сельского хозяйства вполне способен развивать отношения, укрепляя произраильские настроения в прагматичных экономических элитах Турции и стран Залива, включая Саудовскую Аравию, а также Египта и, возможно, в будущем даже Ирана.
Александр Непомнящий
