"Верните их домой" – этот призыв хорошо знаком американцам.

Однако в Ираке, где я недавно встретилась с американскими и местными лидерами, данные слова носят иной смысл. Они связаны не с выводом американских солдат, а с возвращением в родные места миллионов ни в чем не повинных иракцев, которых вынудили бросить свои дома, а порой и свою страну.

За полгода, прошедшие с моего последнего визита в Ирак вместе с верховным комиссаром ООН по делам беженцев, прогресса в борьбе с этим гуманитарным кризисом не произошло. Однако на прошлой неделе США, управление по делам беженцев и иракское правительство начали новый этап сотрудничества, имеющий важное значение.

Мы до сих пор точно не знаем, сколько иракцев оставило свои дома, куда они направились и каким образом выживают. Вот что известно точно: более 2 млн человек оказались беженцами в собственной стране. Они лишены домов и работы, страдают от катастрофической нехватки медицинской помощи, пищи и чистой воды. Этнические чистки и иные неописуемые проявления насилия заставили их бежать в обширные и крайне опасные нейтральные районы. Многие из выживших размещаются в мечетях, в брошенных зданиях без электричества, в палатках, в хижинах из соломы и глины. 58% этих людей, перемещенных внутри страны, младше 12 лет.

Кроме того, 2,5 млн иракцев отправились на поиски убежища за пределы страны, в основном в Сирию и Иорданию. Однако эти государства практически исчерпали свои возможности. Будучи не в силах принять новых беженцев, указанные страны фактически решили закрыть границы до тех пор, пока им не предоставит помощь международное сообщество.

Я не эксперт по безопасности, но это и не нужно, чтобы увидеть: Сирия и Иордания тянут непосильную ношу. Они оказались гостеприимными хозяевами, но нельзя ждать, что они бесконечно будут заботиться о миллионах нищих иракцев, не получая помощи со стороны США и других государств. Сегодня беженцы из Ирака составляют шестую часть населения Иордании, и это проблема уже сейчас провоцирует напряжение внутри страны.

Иракские семьи, с которыми я встречалась в ходе поездок в регион, сохранили гордость и стремление жить дальше. От нас им не нужно ничего, кроме возможности вернуться домой – или туда, где раньше были их дома, уничтоженные бомбардировками или занятые захватчиками – чтобы заново отстроить жилье и вернуться к нормальной жизни. Одно можно сказать наверняка: пройдет еще немало времени, прежде чем Ирак окажется готов принять 4 млн беженцев и перемещенных лиц. Тем не менее, над решением проблемы пора задуматься уже сейчас. На прошлой неделе наметились определенные признаки прогресса.

В Багдаде я побеседовала с генералом Дэвидом Петреусом, рассказав ему, что сотрудники управления по делам беженцев нуждаются в информационном обеспечении и защите для возвращения в Ирак. Он, к моей радости, пообещал поддержку, а также сообщил, что "максимальным образом" поддержит новые попытки борьбы с гуманитарным кризисом – это вселяет надежду на более значительные успехи.

Управление ООН по делам беженцев несомненно стремится к решению этой проблемы. На прошлой неделе, находясь в Ираке, верховный комиссар Антониу Гутерриш пообещал усилить присутствие сотрудников своего управления в стране и тесно сотрудничать с иракским правительством как в создании условий для возвращения беженцев, так и в обеспечении их гуманитарной помощью.

В рамках визита в Ирак я также встретилась с премьер-министром Нури аль-Малики – он объявил о формировании новой комиссии, которая будет надзирать за вопросами, касающимися перемещенных лиц, а также пообещал выделить на программу 40 млн долларов.

Поездка в Ирак полностью убедила меня в том, что помощь семьям иракских беженцев не просто является нашим моральным долгом. Решение этого кризиса принесет значительную и долгосрочную выгоду национальной безопасности США.

Сегодня гуманитарный кризис в Ираке и его возможные последствия для национальной безопасности достигли огромного размаха. Разве могут США рисковать, допуская возможность того, что более 4 млн бедных и лишенных крова людей в самом сердце Ближнего Востока скатятся к отчаянному насилию, еще более дестабилизировав ситуацию в регионе?

На мой взгляд, нельзя допустить, чтобы достигнутое было потеряно. Мы должны активизировать финансовую и материальную помощь. Управление ООН по делам беженцев в этом году попросило выделить 261 млн долларов на помощь беженцам и лицам, перемещенным внутри страны. Это немалая сумма – но она меньше, чем США ежедневно тратят на войну в Ираке. Я хочу призвать всех кандидатов в президенты и лидеров Конгресса к выработке исчерпывающего плана в этой области, который бы включал конкретное расписание действий и бюджет. Данный план должен стать частью иракской стратегии указанных политиков.

По вопросу о том, сработала ли отправка подкреплений в Ирак, я могу сказать лишь то, что видела своими глазами. Сотрудники ООН и других неправительственных организаций, похоже, чувствуют, что обстоятельства дают им возможность расширить свои программы. Когда я спрашивала солдат, стремятся ли они как можно скорее вернуться домой, те отвечали, что скучают по дому, но чувствуют, что нужны Ираку. Здесь они потеряли многих друзей и хотят приложить руку к прогрессу в гуманитарной сфере – солдаты считают, что сейчас он возможен.

У меня сложилось впечатление, что пришло время заняться гуманитарной составляющей ситуации. Не оказав необходимую поддержку, мы можем упустить возможность принести добро, которое всегда провозглашали своей целью.

Анджелина Джоли – актриса, посол доброй воли Управления ООН по делам беженцев