Начнём с констатации фактов. Русских ненавидят и презирают везде, но в Восточной Европе особенно. Градус русофобии в этих приятных местах зашкаливает за всё мыслимое. Особенно это наблюдалось во времена «соцлагеря» и после «освобождения». Сейчас руссо туристо может ходить по той же Праге, не встречая откровенной ненависти — хотя, казалось бы, «что изменилось». Впрочем, понятно, что: немцы оказались прижимистее русских, в смысле бабла. Чехи жадные, они любят деньги. Поэтому они готовы скрыть свои чувства. Но они никуда не делись.

То же происходит и во всей Восточной Европе. Русских ненавидят везде, хотя в последнее время стараются не демонстрировать это так уж открыто. Но на уровне элит и властей – о, как оно прёт и фонтанирует!

Ненависть эту обычно объясняют страшными стеснениями, которые получили славные европейские народы от проклятого Совдепа. Правда, Совдеп гораздо сильнее угнетал русских, чем страны «народной демократии». Где лучше жилось — в Варшаве, Берлине, Праге, или в Москве? Ответ, думаю, очевиден. «Восточный блок» если и был бараком, то очень привилегированным. Ненавидеть соседей по концлагерю из других бараков было бы, наверное, смешно. В самом деле, несчастные русские жили бесконечно хуже чехов и венгров, которые просиживали жизнь в маленьких уютных кофейнях (вполне частных, кстати).

Но ненавидели-то именно русских. Как народ. И сейчас ненавидят – именно по национальному признаку. При этом своих собственных коммунистов там если и недолюбливают, то как-то очень умеренно. Своим – можно. В той же Чехии, так захлёбывавшейся от ненависти к русским туристам, краснопузые преспокойно заседают в парламенте. И ведь кто-то за них голосует, не так ли?

Так что не в «ненависти к коммунизму» дело.

Далее. В чём таком страшном состояли притеснения, которым подвергли эти самые восточноевропейские народы?

Откровенно говоря, СССР только и делал, что кормил, холил и защищал эти самые народы. Например, послевоенная Польша приобрела массу новых территорий (которыми она никогда не владела и прав на которые не имела), подняла экономику, решила множество проблем. Именно «социалистическая» Польша стала сытым, богатым, образованным государством. Кстати, государством мононациональным — «Польшей для поляков». Им даже позволили разрешить еврейский вопрос — а в Европе полякам пришлось бы лет пятьдесят платить и каяться перед еврейским народом за участие в неиллюзорном Холокосте. Русские отмазали поляков от всего, даже от исторической ответственности…

Надо ли говорить, КАК поляки ненавидят русских? Это что-то животное, звериное. И чем интеллигентнее поляк, тем больше в нём этой звериной ненависти. Русские хуже собак.

Далее. Ненависть к русским была свойственна и тем странам, которые ни разу не были «оккупированы Совдепией».

Например, одна из самых русофобских стран — Финляндия, где само слово «русский» («русся») является грязным ругательством. Русских там считают даже не собаками, не свиньями, - хуже. Советский Союз, напомним для беспамятных манкуртов, Финляндию к соцлагерю не присоединял, социализм там не строил. в Варшавский пакт не пихал. Напротив, Финляндия жила под боком у русского медведя сытно и привольно, её экономика поднялась на советских заказах, благодаря советскому Внешторгу.

И что же? Ненависть и презрение — вот что испытывали и испытывают финны к «русне».

Но, может быть, русские настолько омерзительны, что даже благодеяния из их рук не хочется принимать?

Отчасти это так — в том смысле, что это так воспринимается. Но есть же и другие примеры, с русофобией не связанные.

Например, все знают, что злой красный Китай оккупировал маленький невинный Тибет, родину всяческой духовности. Тибетцы, под удалённым руководством старенького Далай-Ламы мужественно борются за свою независимость, и в этом их поддерживает всё прогрессивное человечество. Во всяком случае, такова официальная картинка.

Что же имеет место на самом деле? Во-первых, Тибет всегда был гиперагрессивным горским государством, вечной головной болью Китая — чем-то вроде тамошнего Кавказа. Тибетцы воевали с китайцами на протяжении всей своей истории, и весьма успешно. Китай оккупировал Тибет из тех же соображений, из которых Россия была вынуждена прийти на Кавказ — чтобы покончить, наконец, с бандитами, которые «достали».

Далее. Китай приложил гигантские усилия к тому, чтобы цивилизовать Тибет. Крестьянам раздали землю, освободили около миллиона рабов (в Тибете процветало самое настоящее рабство), создали систему школ и больниц, да такую, что грамотность стала всеобщей (до оккупации читать и писать умело три процента населения), а продолжительность жизни возросла с 30 до 60 лет (да-да, тибетцы жили тридцать лет). При этом тибетцы имеют больше прав, чем сами китайцы. Например, знаменитые китайские ограничения рождаемости (вообще-то абсолютно разумные и уместные в той сверхжёсткой ситуации, в которой находится что Китай, что Тибет, с его ужасным климатом и полной продовольственной зависимостью от внешнего мира) по отношению к тибетцам крайне смягчены — разрешено иметь не одного, а двух детей в семье, причём эти дети выживают (надеюсь, понятно, что в традиционном, докитайском Тибете большинство детей умирало, не достигнув фертильного возраста?) Наконец, Китай вкладывает в Тибет миллиарды долларов. Достаточно вспомнить железную дорогу до Лхасы — самая высокая точка дороги на пятикилометровой высоте, другого такого транспортного сооружения в мире просто не существует. Или автотрассы вокруг Эвереста, ведущие в Катманду. Всё это создано трудом и гением китайского народа.

Чем платят тибетцы? Ненавистью к китайцам, бессмысленной партизанской войной и стремлением к «независимости».

Знакомо, не правда ли?

Пора переходить в выводам. Они будут просты, неприятны и неполиткорректны. Извините. Вечные истины вообще неполиткорректны.

Прежде всего. Сколько-нибудь вменяемые люди и народы отлично знают: благодарности не существует.

Ещё раз: БЛАГОДАРНОСТИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ.

То есть её не существует как «естественного чувства», не поддерживаемого специальными средствами.

Напротив. НЕБЛАГОДАРНОСТЬ ЕСТЕСТВЕННА. Нормальный человек и особенно нормальный народ всегда недолюбливает того, кому ДОЛЖЕН. И презирает того, кто этот долг не торопиться взыскивать. Потому что он начинает думать, что ДОЛЖЕН не он своим благодетелям, а благодетели - ему.

Есть такой старый анекдот про кошек и собак. Собака думает: «Он меня кормит, он меня поит, он со мной гуляет, он за мной убирает, он меня любит... Наверное, он бог». Кошка думает: «Он меня кормит, он меня поит, он со мной гуляет, он за мной убирает, он меня любит... Наверное, я бог». Так вот: люди устроены как кошки из этого анекдота. А народы, особено европейские - уж и подавно.

Поэтому всякое благодеяние, сделанное по отношению к народу, всегда вызывает у этого народа одно чувство: «наверное, эти ребята очень виноваты передо мной, что они со мной так возятся». Ну а вина находится быстро, на то существует национальная интеллигенция.

Это может подтвердить любой опытный педагог. Избалованный ребёнок мало того что вырастает сволочью — он прежде всего оказывается сволочью по отношению к своим любящим и балующим его родителям. А ценить и любить он будет только тех, кто относится к нему жёстко, чьё внимание надо заслужить, заработать. Особенно же он будет лебезить перед теми, кто вытирает об него ноги.

То же самое верно и относительно народов и наций. Можно спасти целый народ от уничтожения, потом дать ему землю, учить его, лечить, кормить, развивать его национальную культуру — и в результате вырастить на свою шею худших ненавистников.

Более того, всё вышеописанное — лучший способ вырастить себе ненавистников.

Когда мы уныло талдычим, что спасли Восточную Европу от Гитлера, мы забываем о простой вещи: оказанная услуга ничего не стоит. Да, мы, как последние лохи, клали жизни наших солдат, чтобы уцелели архитектурные красоты Праги. Той самой Праги, где нашим солдатам потом плевали в лицо — за то, что мы помешали прекрасным пражским девушкам отдаваться американским солдатам за чулки. У советских солдат не было капроновых чулок по карманам. Этого - именно этого! - им не простят никогда и ни за что.

Не надо забывать, что «Пражская весна» была самым обыкновенным антисоветским заговором, только в «оранжевой», как сейчас мы бы сказали, стилистике. Подавляли его крайне мягко: никаких массовых репрессий, никаких расправ и расстрелов. Понятное дело, что чехи, прочухав слабость «оккупантов», изрыгали проклятия и упражнялись в ненависти — ведь им было не страшно. В Венгрии всё было жёстче — и, кстати, с венграми потом было меньше хлопот.

Но в самом деле — что делать?

Ответ прост. Хочешь, чтобы тебя любили — делай усилия, заставляй себя любить.

Западные страны умеют это делать. Любовь покупается, и её надо уметь покупать.

Делается это так.

Во-первых, ни в коем случае нельзя делать ничего полезного для народа.

В особенности не надо устраивать для него всеобщую грамотность, отличную систему здравоохранения и тем более развивать культуру. Народ не любит, когда его учат, лечат и воспитывают.

Заметим — никакой народ этого не любит. Он готов иногда терпеть воспитательные и образовательные усилия, если их предпринимают свои. Но чужим он такого страшного насилия над своими скотскими инстинктами не позволяет. Учителей и врачей всегда убивали в числе первых (как сейчас на Кавказе убивают русских врачей и учителей). Потому что они тянут за уши из грязи, а народ хочет валяться в грязи. Всякий, повторяю, народ, этого хочет.

Зато народ нельзя лишать простых удовольствий. Прежде всего — алкоголя, наркотиков и дешёвой порнографии. Всего этого должно быть в достатке, и по недорогой цене. За это народ будет готов простить любую оккупацию, любое насилие над «национальными ценностями» и прочую ерундистику. Ах да, разумеется, развлекательные телепрограммы. Это тоже необходимо.

Далее. Необходимо купить всю элиту народа.

Всю — значит именно всю. То есть и официальную элиту — которая состоит из чиновников и богатых людей — и неофициальную, контрэлиту, то есть интеллигенцию. Для этой последней нужно дать несколько тем для словесного онанизма, в том числе блябляканье про «национальные ценности». Но — жёстко держать в руках кормушку, то есть средства всяких образовательных фондов, культурные программы и так далее. Все центры интеллектуальной жизни нужно перенести в метрополию. В общем, должна сложиться ситуация, когда местный интеллектуал может реализоваться только в столице «оккупантского государства».

Также. Нужно соблюдать внешние приличия. Не нужно называть себя «оккупантом» или даже «освободителем». Нужно всячески подчёркивать суверенитет и независимость контролируемого тобой государства или народа, и чем сильнее контроль, тем больше демонстративного политеса нужно оказывать. Все сколько-нибудь непопулярные решения должны предлагаться, приниматься и исполняться самими же местными. Только так.

И наконец. Любые попытки рыпнуться и посмотреть на сторону должны наказываться — незаметно для окружающих, но очень больно. Тут нужен изощрённый садизм — но так, чтобы «следов на теле не оставалось». Например, если в каком-то университете обнаруживается гнездо неприятного вольнодумства, то ректор университета должен быть застукан с блядью, в общежитии — обнаружиться эпидемия СПИДа, пара корпусов — сгореть, а рейтинг учебного заведения — понестись к минусовым отметкам. И чтобы «кто надо», вовремя узнал — за что наказали. Сами удавят голубчиков.

Всё описанное выше — стандартные, банальные приёмы, которые использует любое западное государство, владеющее (о, разумеется, неофициально!) какой-нибудь не очень развитой страной. На самом деле, конечно, всё делается тоньше. Но это — просто технология, этому можно научиться.

Коммунисты, разумеется, этому учиться не могли и не хотели - слишком сложны для них техонлогии белых цивилизованых людей, да и цели такой не было. Напротив, коммунисты, сами ненавидящие русский народ, вполне разделяли польскую и чешскую ненависть к нему. И не особенно возражали, когда в Праге и Варшаве выпускалась злобно-русофобская литература, а на русских смотрели как на идиотов. Они и сейчас у власти, и сейчас относятся к русским хуже, чем все Адамы Мицкевичи вместе сложенные и перемноженные на Папу Римского с пресвятым Валенсой в степени Адама Михника.

Но нам-то надо понимать, что почём и как оно делается.

Да, о покаянии… Что ж, хорошая вещь. Красиво разыгранное покаяние — тоже отличная технология. Она обычно используется для отмывания чёрного кобеля добела малозатратными средствами. Например, Америка покаялась в геноциде индейцев. Когда индейцев не осталось как сколько-нибудь заметной силы, а их остатки мирно спиваются в резервациях — что ж, можно и покаяться.

Увы. Русским каяться пока не в чем. Мы — ничтожества, которые ни разу не смогли решить проблему ни с одним народишком. Теперь все эти народишки, спасённые нами от уничтожения, выкормленные, выхоленные и разгулянные, дружно гужуются у Вашингтонского обкома на сворке, а на нас ссут, как псы. И поделом. Мы же показали себя последним лошьём.

Но ничего. Даст Бог ума — даст и силы. И мы тоже когда-нибудь сможем вступить в эксклюзивный клуб настоящих цивилизованных народов, которым есть в чём себя упрекнуть.

Вот тогда-то нас полюбят. Ибо – будет за что.