Газета "Наш Мир" Сейчас, спустя месяц после разрушительных межэтнических столкновений на юге Киргизии, узбеки толпами бегут из региона, боясь преследований со стороны полиции и всеобщей дискриминации.
По имеющимся оценкам, эмигрировало уже порядка двадцати или двадцати пяти тысяч узбеков, преимущественно в Россию. Один из их наиболее заметных их лидеров высказал предположение, что реальная цифра может превосходить указанную в два или три раза. Узбеки, не имеющие возможности эмигрировать, страдают от постоянных преследований и запугивания со стороны полиции.
Многие опрошенные узбеки заявили, что угроза избиений и полицейских облав не позволяет им покидать своих кварталов.
«Если я наберу денег на поездку в Россию, то, конечно же, уеду», — говорит узбек Бабурджан, как и многие другие опрошенные, отказавшийся назвать свою фамилию. — «Здесь узбекам жить невозможно, никто не обеспечивает нашу безопасность».
В главном городе юга страны — Оше — узбекам регулярно отказывают в праве пользования медицинскими учреждениями. В центр Оша возвращается динамичная жизнь, но узбекские магазины так и стоят разбитыми и разграбленными: хозяева не могут вновь открыть их, а зачастую — даже вернуться на место, где когда-то торговали.
Между узбеками и киргизами давно нарастало недоверие: киргизы обвиняли узбеков в накоплении богатства и тайной борьбе за отделение от Киргизии, а узбеки жаловались на постоянную дискриминацию со стороны киргизских властей. Но вспышка насилия в начале июня застигла врасплох и киргизов, и узбеков.
«Нам бы и в самом безумном сне такое не приснилось», — сказала Назира Хасанова, узбечка из ошского района Черёмушки, у которой во время беспорядков был разрушен дом.
Столкновения вспыхнули вечером 10 июня, когда в ошском казино произошла драка между узбеками и киргизами. Вскоре беспорядки распространились по всем районам города. На следующее утро из окружающих сёл в Ош приехало несколько тысяч киргизов, желая защитить своих собратьев, как они думали, от напавших на них узбеков. Киргизы натолкнулись на вооружённое сопротивление некоторых узбеков, но за четыре дня, в течение которых шли бои, узбеки потерпели тяжёлое поражение.
Количество убитых по разным оценкам варьирует, официальные данные говорят о трёхста шестнадцати погибших. Но есть мнение, что реальное количество жертв измеряется тысячами.
Полицейские облавы были главным источником страданий узбеков. Задержанные по связанным с июньскими беспорядками обвинениям узбеки регулярно подвергаются избиениям, лишаются права пользования услугами адвокатов, а освобождаются только после выплаты больших сумм денег сотрудникам полиции.
Широко распространены сообщения о регулярном вымогательстве денег у узбеков, едущих в центр города или же в аэропорт.
Один пожилой узбек сообщил представителям организации Human Rights Watch, что в полиции на него надевали противогаз и перекрывали воздух, чтобы заставить признаться в подстрекательстве к июньским столкновениям. Другой узбек показывал синяки, оставшиеся после избиения его резиновыми дубинками в подвешенном вниз головой состоянии.
По крайней мере один узбек — Хайрулло Аманбаев — скончался от травм, полученных во время содержания в полиции. По словам представителей Human Rights Watch, собраны доказательства виновности полицейских в жестокости по отношению к узбекам по меньшей мере ещё в тридцати случаях.
«Мы боимся, что они заберут наших сыновей», — сказала одна узбечка из Узгена, попросившая не называть её имени. — «Мы хотим спрятать сыновей, отправить их в Россию или в Узбекистан».
Киргизская армия и полиция укомплектованы почти исключительно киргизами, тогда как огромное большинство узбеков выплачивает штрафы, чтобы избежать обязательной службы в армии. Узбеки составляют порядка пятнадцати процентов населения Киргизии; на юге страны киргизов и узбеков приблизительно поровну.
Намерения местной киргизской полиции пока остаются неизвестными. За период продолжительностью порядка месяца задокументированы случаи нарушений в многочисленных полицейских участках южной Киргизии. Управляющий среднеазиатским проектом International Crisis Group Пол Куинн-Джадж (Paul Quinn-Judge) сообщил, что можно предположить некоторую спланированность акции по созданию в Киргизии условий, невыносимых для жизни узбеков.
«Похоже, что такова их политика», — считает Куинн-Джадж. — «Это не просто отдельные злые копы».
Алишер Сабиров — депутат парламента четырёх созывов и один из немногих известных на всю страну узбекских лидеров, не покинувших её, — считает, что преследования узбеков, скорее всего, объясняются обозлённым состоянием и мстительным характером отдельных полицейских на юге Киргизии, действующих вне рамок контроля национального правительства.
«Я не думаю, что это какой-то план», — сказал Сабиров. — «Это всё личная, индивидуальная месть. Например, есть фактор мести полиции Карасуйского района [где в июне погиб начальник полиции]. Ещё есть экономический фактор: полицейские выколачивают деньги из богатых узбеков».
Полицейские в Оше и прилегающих районах единодушно отрицают дискриминацию узбеков; по их словам, киргизов задерживают не меньше. Ошская полиция расследует смерть Аманбаева.
В частных беседах некоторые полицейские возлагают вину за июньские столкновения на узбеков, которые, по их словам, совершали ужасные вещи с киргизами, насилуя и калеча киргизских женщин и пытаясь выгнать киргизов с юга страны.
«Они хотели захватить Ош и Джалалабад», — сказал полицейский по имени Алваз.
Азиза Абдрасулова — правозащитница, работающая с силами безопасности после июньских столкновений, — говорит, что ненависть к узбекам глубоко укоренена в рядах департамента полиции, а также среди киргизов в администрации Оша.
«Никаких приказов правительства нет», — говорит она, — «просто некоторые [местные] политики — крайние националисты. Они говорят, что Киргизия — для киргизов. Полиция очень осложнила жизнь узбекам, но и выезд из Оша она им тоже осложнила».
Как отметила Абдрасулова, киргизские власти зачастую отказывают узбекам в документах, нужных для эмиграции, а полиция зачастую выгоняет из самолётов узбеков, пытающихся покинуть Ош.
Лидеры узбеков бегут из страны, боясь за свою безопасность, а простые узбеки жалуются, что не могут опротестовать злонамеренные действия полиции. А когда правительство Узбекистана приняло решение перекрыть границу с Киргизией, киргизские узбеки лишились возможности получить помощь и убежище.
«Никто нам не поможет», — эти слова постоянно звучат в узбекских кварталах.
Яхир Ибайдулаев, узбек из ошского микрорайона Амир-Тимур, сказал, что узбеки не имеют другого выбора, кроме как оборонять места своего проживания силой. Но сразу после этого он признал, что против полицейских облав узбеки не могут сделать почти ничего.
«У нас нет ружей, мы ничего не можем сделать, планов тоже нет», — сказал Ибайдулаев, один из немногих узбеков, служивших в армии.
Узбек-парламентарий Сабиров сказал, что если преследования со стороны полиции продолжатся, то у узбеков не останется выбора и сопротивляться придётся.
«Все будут говорить, что не хотят мести», — продолжил Сабиров. «Я бы тоже так сказал, но всё зависит от полиции. Если они продолжат свои репрессии, то будет ответ, опять будут столкновения».
В Черёмушках — одном из районов Оша, наиболее пострадавших в ходе июньских беспорядков, — множество узбеков ночует в палатках ООН, поставленных во дворах их разрушенных домов. Огромное большинство опрошенных считает, что в Киргизии у них никаких перспектив нет, и планирует покинуть страну при первой же возможности.
«Наш район мог бы быть образцом для всех районов», — считает узбек Полат. — «Не было преступности, были все национальности — узбеки, киргизы, русские, татары. А теперь у района нет будущего, и всем некуда деваться».
Особенно болезненным развал гетерогенного киргизского общества стал для смешанных семей.
Киргизка Гульмира Дашкенбаева рассказала о том, как трудно ей было убедить друзей и родственников принять её мужа-узбека.
«Сначала, когда мы только планировали пожениться, мне говорили — ты что, киргиза не могла найти? Все мои друзья познакомились с ним, все убедились, что он хороший человек, но теперь у людей по глазам всё видно. Они все смотрят на меня и думают: "Ты вышла замуж за узбека”».
Во время июньских беспорядков Дашкенбаева несколько дней прятала мужа у себя в доме, пока они не утихли. То же самое сделала её сестра, тоже вышедшая замуж за узбека.
«Я боялась, как бы не узнали, что они у нас дома», — сказала она. — «Ни разу не выпустили их на улицу».
Сестра Дашкенбаевой и её муж успели уехать в Узбекистан, возвращаться не планируют. Сама Дашкенбаева говорит, что хочет вместе с мужем переехать в Россию в августе. Возможно, года через два они подумают, не вернуться ли домой, если к тому времени на юге Киргизии ситуация вернётся к норме. |
