Исторический миф – это версия отдельных событий истории, которая либо полностью вымышлена, либо только частично соответствует реальности.

Исторические мифы выполняют разные функции – комплиментарную (функцию национального самовозвеличения), адвокативную (функцию оправдания действий исторических персон или отведения обвинений в их адрес), репаративную (функцию придумывания небывших или псевдодокументирования недокументированных событий).

Исторические мифы могут возникать сами по себе, как слухи (сифилис у Ленина). Могут сочиняться заинтересованными лицами (версия убийства Кирова по наущению Сталина, выданная Хрущёвым). Могут вбрасываться как элемент враждебной внешней пропаганды (так называемое "завещание Петра Великого") или инспирироваться внутренними провокаторами ("Протоколы сионских мудрецов"). Образцы подобных мифов имеются в изобилии.

Шапка Мономаха

Согласно мифу, этот головной убор византийский император Константин Мономах подарил своему внуку, впоследствии под именем Владимира Мономаха державшему в 1113-1125 гг. киевское великое княжение.

Шапка Мономаха олицетворяет древность и преемственность русского института монархии, она – символ национального тронного величия, драгоценный экспонат Оружейной палаты.

Стоит лишь глянуть на экспонат, и всё становится ясно. Шапка Мономаха – это обычная среднеазиатская парчовая тюбетейка богатого тюркского хана. Полусферическая по форме, обшитая по краю собольим мехом, украшенная золотом, драгоценными камнями и крестиком сверху. Украшения – явно поздние. Сама тюбетейка – характерного фасона XIV века. Упоминания о ней в русских источниках как раз с того века и появляются.

Скорее всего, её привёз в Москву между 1320 и 1340 годами великий князь Московский Иван Калита, ездивший с визитом в Орду к хану Узбеку и возвратившийся с подарками. Так что, какие там византийские императоры...

"Кто с мечом к нам войдёт, от меча и погибнет!"

Все знают, что эту грозно-чеканную фразу произнёс князь Новгородский, великий князь Владимиро-Суздальский Александр Ярославич, прозвищем Невский, стоя перед склонёнными боевыми стягами побитых воинов Тевтонского ордена.

Не произносил князь этой фразы! Точнее – произнёс её устами актёра Николая Черкасова в финальных кадрах кинокартины С.Эйзенштейна "Александр Невский" (1938), куда она в свою очередь попала из сценария, а в сценарий – согласно пожеланиям верховного политического руководства.

России была возвращена величественная история, которую в некоторых местах пришлось подмалевать. Александра Невского сделали автором лозунга русской независимости, дабы снять с него часть исторического компромата, например, подавление им антиордынских мятежей в 1257-1259 гг.

Другой миф, связанный с именем Невского – исход битвы на Чудском озере, согласно которому, происходила битва прямо на льду озера, и лёд подломился аккурат под немецкой ратью, под русской – выдержал... Крепкий же и толстый лёд должен был стоять на озере 5 апреля 1242 года, в разгар ледохода и ледолома, чтобы выдержать тягу нескольких тысяч тяжеловооружённых конных ратников и немецких бронированных рыцарей!

Скорее всего, тевтонов оттеснили с берега на рыхлый подтаявший весенний лёд, где и произошло их потопление, а позже эпизод расцветили по принципу "красиво не приврать – сказки не рассказать". Не говоря уж о том, что в наши дни тщательные обследования берегов Чудского озера показали, что битва происходила явно не там, где указывает летопись. Да и местонахождение летописного Вороньего Камня по сей день точно не установлено.

Александр Пересвет и Адриан Ослябя

Два воина-инока, духовные дети преподобного Сергия Радонежского, герои Куликовской битвы 1380 года. Пересвет пал в честном бою – схватке один на один – с татарским багатуром Челубеем, Ослябя погиб в общей сече. Оба схоронены в московском Симоновом монастыре. Так гласит миф.

Участие Пересвета и Осляби в Куликовской битве – факт достоверный. Однако "Задонщина", летописная повесть начала XV века, сообщает: "Поскакивает Пересвет на своём борзом коне, золочёными доспехами сверкая, а уже многие лежат посечены". Стало быть, жив и здоров. А летописные источники, относящиеся к 1397-1398 годам, сообщают, что не менее живой и здоровый Ослябя назначен в посольство ко двору византийского императора.

Более того, сведения о захоронении героев в Симоновом монастыре появляются почему-то лишь во времена Екатерины Великой; документы Симонова и Троице-Сергиева монастырей XV-XVII веков о захоронении героев умалчивают. Скорее всего, погребение их прахов действительно состоялось, но много позже конца XIV века, а легенда была сочинена задним числом.

Куликовская битва

Особенно крупный разгул мифотворчества имел место в 1980 году, когда отмечалось 600-летие Куликовской битвы. Был возведён в ранг официальной истины миф о колоссальных масштабах сражения и об огромном количестве его участников. Самые лихие комментаторы называли цифру – более полумиллиона человек с обеих сторон.

Действительно, русские летописцы часто поминали в своих записях "несметные рати" и "неисчислимые полчища". Этому легко поверить, если забыть об общем принципе тогдашней словесности – о гиперболах и метафорах как нормативном стиле эпохи, об отсутствии достоверной статистики и научной точности.

С 1359 года в Орде шла "великая замятня" – кровавая междоусобица, ханы менялись чуть ли не ежегодно. Всю Европу только что поразила чудовищная эпидемия "чёрной смерти" – бубонной чумы, пришедшая из Крыма и уполовинившая население континента. В таких условиях ни Мамай, правитель Волжской Орды, ни русские князья, ни литовский князь Ягайло не могли собрать несметную рать.

Да и вообще средневековые представления, что есть большое или очень большое войско, сильно разнились от современных. Княжеская дружина в 200-250 мечей считалась сильной, в 800-1000 мечей – грозным войском, отряд в 1,5-2 тысячи воинов – той самой несметной ратью. Экономические возможности кризисного во всех отношениях для Европы XIV века не позволяли и самым богатым властителям содержать огромные армии.

Даже с учётом тотальной мобилизации всех военных сил Руси, подкреплённых крестьянским ополчением, наши предки едва ли могли выйти на Куликово поле числом более 40-45 тысяч человек. Едва ли противник численно превосходил их. Но и 80-90 тысяч – цифра по тем временам умопомрачительная. Преувеличивать её впятеро – значит нелепо завираться.

Битва должна была оставить после себя археологический след. Но почему-то на Куликовом поле археологи почти ничего не нашли. Странно? Ничуть.

Иван Сусанин

Вотчинный староста Костромского уезда Иван Осипович Сусанин, спасая новоизбранного государя Михаила Фёдоровича Романова от опасности быть захваченным врагами, завёл отряд польско-литовских интервентов в непроходимое лесное болото – за что и принял мученическую смерть, стал национальным героем России.

Вечная память Ивану Сусанину – нет сомнений в героизме и мужестве этого простого человека. Сомнения в другом.

Стоял февраль 1613 года. Михаил Романов с матерью находились далеко за Костромою, в Макарьево-Унженском монастыре, что расположен к северу от Юрьевца, на Унже – левом притоке Волги. В монастырь они укрылись "для покою", от греха подальше – страна только начала поднимать голову после Смутного времени, лежала в руинах, всюду лютовали голод, запустение и разбои.

Никаких поляков к востоку от Смоленска в это время на территории России уже не было. А если бы и были – то не мог никакой летучий польский отряд пройти несколько сот вёрст к северо-востоку, зимой, по глубоким снегам, в бескормицу, по разорённой стране, где негде даже переночевать.

И всё только затем, чтобы углубиться в дремучие заснеженные леса и отыскать новоизбранного русского царя. Кстати, тогда, в начале февраля 1613-го, ещё и не "проголосованного" царя, только кандидата на престол.

За Михаилом Романовым, как свидетельствуют документы дознания, охотилась обычная разбойничья шайка, состоявшая из беглых крестьян и казаков-дезертиров. Такими шайками в Смутное время Русь буквально кишела. Целью разбойничков было получить выкуп за знатного человека – они даже не знали толком, за кем гоняются.

И непроходимое болото в февральскую стужу вряд ли возможно. Но личный героизм Сусанина всеми этими соображениями нисколько не приуменьшен.

Таковы они, исторические мифы. Ни вреда от них, ни пользы – одна путаница.